Скандал со Шкарлетом, карантин в школах и отставание в учебе из-за пандемии. Интервью Анны Новосад

Намедни изданию Європейська правда стало известно, что Сергей Шкарлет получил официальное предупреждение представительства Евросоюза в Украине об опасности изменений в министерстве, которые разрушают принятые ранее реформы.

Сам и.о. министра говорит, что процитированные изданием отрывки вырваны из контекста. Чиновник уверяет, что между МОН и ЕС продолжается конструктивный диалог и результативное сотрудничество.

Публикуем сокращенную и отредактированную версию интервью Анны Новосад для Радио НВ, в котором она рассказывает, как реформируется Минобразования и чем именно недовольно представительство Евросоюза.

— В чем суть проведенных в Минобразования реформ, в частности осуществлявшихся за средства Европейского Союза?

— В 2015 году у нас началась реформа государственной службы в Украине в целом. Был принят новый закон, согласно которому учрежден новый институт государственных секретарей в центральных органах исполнительной власти, введена новая конкурсная процедура отбора государственных служащих, а также другой подход к их оценке и прочее.

— Зачем это нужно? Госорганы должны становиться эффективными — это была главная задача?

— Да. В Украине так исторически сложилось, что к государственным служащим относятся довольно скептически, и очень часто этому есть аргументированные причины. Но если мы хотим развиваться другим способом — чтобы решения, которые министерства предлагают для разрешения проблем людей, были просчитанными, стратегическими и эффективными — то для этого нужно, чтобы в этих министерствах и других государственных агентствах работали профессиональные, компетентные, честные люди, которые назначены на должности через конкурсные процедуры, а не по звонку.

Целью реформы государственной службы было набрать в центральные органы исполнительной власти новых людей через новые прозрачные процедуры, и это началось в 2017 году. Были первые десять пилотных министерств, прошедших эти процедуры. И среди них, в частности, Министерство образования и науки. Это не была какая-то реформа, необходимая в первую очередь Европейскому Союзу. Это та реформа, которая нужна нам, а ЕС согласился в определенной степени ее поддержать.

В Министерство образования и науки с 2017 до 2020 года было рекрутировано как минимум 78 новых специалистов по вопросам реформ, которые прошли конкурсные процедуры, шесть или семь этапов конкурсов — от логических задач до экзаменов по профессиональным знаниям и собеседований. Они несколько лет работали в Министерстве образования, во вновь образованных директоратах, по всем направлениям политики Министерства образования.

Однако сейчас господин Шкарлет решил, что профессиональные, компетентные и опытные люди не нужны, и предложил их сократить как минимум на 50%. Министр имеет право решать, какое количество подразделений существует в министерстве, и как они называются. Вопрос в том, что мы таким образом просто теряем время. Сначала мы несколько лет этих людей учим, тренируем, они приобретают опыт, показывают результаты, а потом мы их освобождаем. И каков результат этого для реформ, начатых в Министерстве образования, мы можем спрогнозировать.

Например, из директората школьного образования, который должен внедрять флагманскую реформу МОН Новая украинская школа, за последние три месяца ушло не менее шести человек. А теперь этот директорат предлагается ликвидировать. Для меня это означает, что руководство министерства, видимо, не сильно озабочено тем, чтобы к реформам, к осуществлению изменений были привлечены профессиональные люди, которые бы работали в одной команде.

— Очень много критики звучит в сторону нынешнего главы Министерства образования и науки. Даже народные депутаты не стали поддерживать кандидатуру господина Шкарлета в должности реального министра образования и науки. Почему, имея такой слабый уровень поддержки парламента, этот человек прибегает к тому, чтобы уничтожать директораты, которые были утверждены более легитимными министрами?

— Этот вопрос и в политической, и в юридической плоскости. В политической комментировать сложно, потому что я не знаю точно, почему вопреки позиции депутатов все-таки было принято решение назначить это лицо. И что очень любопытно, ведь господин Шкарлет также занимает должность заместителя министра по вопросам евроинтеграции, параллельно исполняя обязанности министра образования.

Любопытно это потому, что когда ты — заместитель по вопросам евроинтеграции, и ты сознательно очевидно портишь наше сотрудничество с ЕС, то это не то, что предусмотрено твоими должностными обязанностями. Однако меня беспокоит другое — сейчас, в разгар пандемии и страшных последствий этой ситуации на систему образования, Министерству образования больше нечем заняться, кроме как менять ставку и увольнять людей.

— Какие слабые места показала пандемия в сфере образования? Способна ли справиться с этими вызовами украинская школа и украинские вузы? Как МОН в данной ситуации может помочь педагогам на местах?

— Базовый аспект — это безопасность педагогов, безопасность детей. То есть необходимо было обеспечить школы, садики всем необходимым. Однако мы видим, что за все лето и сентябрь-месяц Министерство образования не смогло выделить средств для закупки масок, санитайзеров и тому подобного. Буквально неделю назад правительство приняло решение из остатков фонда Министерства образования выделить лишь 504 млн гривен на все пятнадцать тысяч украинских школ. Сказать, что это мало — это ничего не сказать.

Вы сами знаете, какова стоимость масок, какова стоимость санитайзеров, и количество школ в Украине. А учителей у нас 440 000. Если каждому из них требуется минимум три маски в день, то те деньги, которые были выделены, — это смешно. Мне кажется, Министерство образования существенно не доработало в части безопасности школ, и я слышу обратную связь от директоров и учителей: местные власти просто обязывает покупать все за свой счет, потому что другого выхода нет. Это первое, что меня очень беспокоит.

Второе — дистанционное обучение как следствие коронавируса показало, что в целом и школьная система, которая у нас была, не всегда пригодна для того, чтобы быстро перестроиться на новый лад. Необходимо в первую очередь внедрять Новую украинскую школу, и делать школы более педагогически свободными. Чтобы у учителей была действительно автономия работы, чтобы они могли быстро перестраивать свой учебный подход.

При этом есть большие вызовы в цифровом разрыве. У кого-то есть гаджеты дома, но большое количество детей их не имеет. И это еще одно большое поле для работы, для правительства — еще не поздно обеспечить всех детей планшетами или другими средствами, чтобы они могли учиться дистанционно. Меня очень беспокоит тот факт, что у нас полтора миллиона детей учатся в сельских школах, и мы все понимаем, какой доступ к компьютерам, планшетам, даже к телефонам у большинства этих детей в Украине. То есть, скорее всего, у них обучения нет — если школа закрыта, то дома они не учатся, потому что доступа к цифровым решениям у них нет.

— Весной, когда только еще вводился карантин, были отсняты видеоуроки с ведущими учителями. Для многих классов это было реальным выходом: если нельзя идти в школу, то ты можешь посмотреть урок в исполнении адекватных учителей. Как вы думаете, почему министерство не озаботилось продолжением этой телевизионной истории? И можно ли было это сделать?

— Я считаю, что появление весной Всеукраинской школы онлайн — это было абсолютно правильное решение, потому что большинство стран в мире, которые не имели быстрых решений по онлайн-обучению на национальном уровне, использовали телевизор.

Почему с сентября не запустили продолжение Всеукраинской школы онлайн, хотя было очевидно, что карантин будет продлен, мне неизвестно. Но я точно знаю, что Министерство цифровой трансформации с начала следующего года готовит продолжение Всеукраинской школы онлайн вместе с МОН.

Осенние месяцы школы выкручиваются как могут. Учителя уже в быстром темпе получили цифровые навыки, нашли онлайн-материалы, но единого такого портала, где бы размещались все онлайн-уроки, где бы находились какие-то различные цифровые дидактические материалы, нам очень не хватает. Но я очень надеюсь, что хотя бы со следующего года все-таки национальную онлайн-платформу удастся запустить.

— Родители сейчас очень волнуются, что будет дальше с украинской школой. Как вы видите ситуацию, уйдут ли дети на большой карантин?

— Мне кажется, на карантин школы пойдут. Мы можем предположить, что количество больных в Украине значительно больше официальных данных, так что локдауна нам не избежать. Но вопрос в том, насколько гибко министерство и правительство подойдут к этому.

Детей начальной школы обучать онлайн практически нереально. По словам врачей, младшие дети легче переносят болезнь, и поэтому есть смысл не переходить на домашнее обучение, а все-таки ходить в школу. В то время как старшие классы, которые являются более самостоятельными в обучении, могли бы учиться дома.

Если бы я сейчас работала в Министерстве образования, что бы я точно делала, это на будущее проработала бы вместе с командой то, как мы будем компенсировать утраченные знания, навыки, которые так или иначе теряются во время домашнего обучения. Есть первые небольшие исследования американцев, которые показывают, что дети в течение этого карантина могут потерять до года их учебных достижений, если локдаун и карантин продолжатся.

Последствия в долгосрочной перспективе могут быть очень и очень сложными. И в частности для тех детей, которые относятся к так называемым уязвимым группам, дети из сельской местности, которые и так у нас имеют не очень хороший доступ к качественному образованию. Поэтому нужно мыслить, заглядывая в будущее, а не решать проблемы «день в день».

— Как вы полагаете, почему ни при нынешнем министре, ни во время вашего руководства Министерством образования и науки система с плагиатом, учеными степенями для недобродетельных ученых не была ликвидирована и преодолена?

— Это не совсем так. Сейчас уполномоченным органом для борьбы с академической недобросовестностью является Национальное агентство обеспечения качества высшего образования. Но у него пока нет достаточно инструментов для того, чтобы принимать те или иные решения, в частности, отменять присужденные ранее научные степени или звания, относительно которых есть определенные вопросы по добросовестности.

Наше правительство наработало соответствующее постановление о порядке отмены ранее принятых решений. В феврале — за несколько месяцев до нашей отставки — документ уже был готов к вынесению в правительство. Почему сейчас Министерство образования не работает дальше с этим важнейшим документом, мне неизвестно.