_Добавить публикацию в закладкиЕсли ваш автомобиль «убил» свою ходовую, скача по дороге, которую в последний раз ремонтировали еще во времена Брежнева, вы можете не свирепствовать, доставая из кармана трудом заработанные деньги, а уверенно идти в суд – подавать на структуру, которая ответственна за этот участок дороги. Согласно решению, принятому Верховным Судом весной нынешнего года, ущерб от повреждения автомобиля из-за плохого состояния дорог должна возместить структура, на балансе которой находится разбитый участок.
ДТП, которые происходят именно из-за ужасного состояния дорог, когда страдают не только машины, но и люди, в Украине не редкость. Обычно все расходы после таких ДТП до сих пор несли владельцы авто или страховые компании, но не сам виновник бедствия.
Приведенное выше решение Верховного Суда – лишь один пример из ряда так называемых образцовых решений ВС, которые формируют единую судебную практику. Это означает, что если гражданин обратится в свой районный суд с «типичной» проблемой, по которой уже было решение ВС, то районный суд должен вынести такой же вердикт. То есть, прекращен произвол, когда по одинаковым, по сути, делам районный суд в Киеве принимал одно решение, в Ахтырке – другое, а в Шепетовке – третье.
Новый Верховный Суд, отбор в который в 2016 году сопровождался громкими заявлениями и подозрениями общественности, работает уже почти год и получает положительные оценки в среде юристов. Новый ВС – один из успешных результатов судебной реформы, уверяют специалисты.
Какие еще изменения произошли за два года и по каким проблемным направлениям надо приложить усилия для того, чтобы реформа стала необратимой?
Изменение «правил игры»
Прежде всего, на законодательном, конституционном уровне реформа сломала старый принцип зависимость судебной власти от политических влияний. Собственно, отдельной ветвью власти судьи и не были, так как до этого их назначали и увольняли по решению президента и парламента. Теперь это компетенция Высшего совета правосудия, из 21 члена которого десятерых (в дореформенные времена – трех) избирают на съезде судей.
Важным сигналом изменений стало то, что служителей Фемиды, в отличие от депутатов, лишили неприкосновенности, оставив только функциональный иммунитет. Судейский корпус перестал быть этакой засекреченной «масонской ложей», о жизни и процессах внутри которой общество мало что знало. Жизнь судей стала самой открытой для общественности по сравнению с остальными служащими, работу которых оплачивает государство. Они проходят открытые конкурсы, собеседования с кандидатами транслируют в режиме онлайн, судьи декларируют не только свое имущество, но и своей семьи, составляют декларации родственных связей, полное досье каждого судьи любой гражданин может запросто найти в интернете. Если в предыдущие десятилетия законодатель «баловал» судей возможностью предоставлять частичное декларирование и не вводил ответственности за неправильно внесенные данные в отношении имущества, то сегодня служителя Фемиды, который не сможет подтвердить легальность происхождения своего состояния, просто уволят.
До недавнего времени «владельцы мантий» понимали свою безнаказанность, и привлечь их к ответственности даже при явном правонарушении было не так просто. Теперь критерии дисциплинарной ответственности достаточно четкие, и если в эпоху Януковича о наказании судьи общество слышало изредка, то сейчас это не такое редкое явление. Так, по данным секретариата Высшего Совета правосудия, в 2017 году было привлечено к дисциплинарной ответственности 96 судей, а 172 – уволены за совершение существенного дисциплинарного нарушения, среди них – и фигуранты тех резонансных историй, когда служители Фемиды совершали ДТП, будучи навеселе.
Новое законодательство
В Украине уже были попытки реформировать судебную систему, однако они ограничивались принятием нового закона о судоустройстве и статусе судей, то есть все рефоры оставались на нормативном уровне, напоминает Наталья Кузнецова, академик Академии правовых наук Украины, которая является членом Совета по вопросам судебной реформы. «Нынешняя реформа является системной, – убеждает авторитетная ученый, – и не ограничивается изменениями только судебного законодательства, но и охватывает смежные сферы – адвокатуру, юридическое образование».
Из пакета из 10 законов, которые закладывают фундамент судебной реформы, в течение двух лет парламент не принял только два – об адвокатуре и юридическом образовании. Остальные восемь уже действуют: прежде внесены изменения в Конституцию, приняты законы «О судоустройстве и статусе судей», о Конституционном и Антикоррупционном суде, три базовых кодекса (Хозяйственный процессуальный, Гражданский процессуальный и Кодекс административного судопроизводства) и др.
После Революции достоинства общество требовало быстрых изменений, однако такое же рвение и единодушие не отмечено среди политических элит. Иногда казалось, что принятие отдельных законов из пакета судебной реформы парламентарии сознательно затягивают. Например, при рассмотрении новой редакции закона «О Конституционном Суде Украины», когда понадобилось несколько голосований, вспоминает депутат Верховной Рады Сергей Алексеев, или при внесении изменений в процессуальные кодексы, когда на второе чтение выносили правки по запятым и грамматическим неточностям. «Не помню другого законопроекта, – говорит парламентарий, – который бы Рада рассматривала в течение месяца на каждом пленарном заседании».
Но в любом случае реформе был задан высокий темп. Слишком высокий, считают специалисты.
«Подготовка новых редакций процессуальных кодексов происходила в условиях темпорального цейтнота, поэтому вызывает претензии юристов относительно их качества, – отмечает Наталья Кузнецова. – Однако по этому поводу скажу так: чтобы автомобиль начал двигаться, следует включить двигатель. То есть, следует ввести в обращение процессуальные новшества и во время их адаптации при необходимости вносить коррективы».
Европейские эксперты, которые внимательно следят за изменениями в области правосудия, указывают на заметный успех Украины на этом пути.
«Объем реформ в секторе правосудия за последние годы поражает, включая перезагрузку судебной власти, реформу Министерства юстиции, улучшение процессуального законодательства», – оценивает Довидас Виткасукас, руководитель проекта ЕС «Поддержка реформ юстиции в Украине». И отмечает, что в его родной стране – Литве – аналогичную реформу проводили 5 лет.
Новые институты
Сегодня уже есть успешные кейсы, которые могут свидетельствовать о результативности реформы, прежде всего это новый Верховный Суд. Эта организация, которая действует уже почти год, не вызывает претензий у общественности и профессиональной среды. По словам Сергея Козьякова, председателя Высшей квалификационной комиссии судей, «в ВС нет даже запаха коррупции».
На этапе конкурсного отбора и в кругах юристов, и тем более у общественности были серьезные сомнения, удастся ли его провести объективно.
«К чести ВККС и других органов и специалистов, принимавших участие в этом беспрецедентном марафоне, общество впервые получило возможность наблюдать за процессом собеседований с кандидатами на должность судьи Верховного Суда. Не скажу, что я полностью поддерживаю такой чрезвычайный уровень транспарентности, но это определенно свидетельствует об открытости и прозрачности процесса», – утверждает Наталья Кузнецова.
Общество требовало очистки и обновления системы, хотело видеть новые лица. Поэтому во время конкурса в ВС впервые в Украине претендентами на мантию могли стать адвокаты и ученые. Следовательно, они составили почти 25% состава нового Верховного Суда.
«Это специалисты, которые хотя и не имели судейского опыта, однако не находились под давлением негатива, который и обусловил необходимость коренной перестройки судебной системы. Уже есть положительные отзывы, в том числе и от «карьерных» судей об участии новоизбранных судей в процессе рассмотрения дел», – говорит Наталья Кузнецова.
Реформу не случайно начали сверху «пирамиды», то есть с судов высшей инстанции, в основание этой тактики была положена идея, что изменение методов и стиля работы, профессиональный уровень ВС зададут тон коллегам в судах нижних инстанций по всей стране.
Действительно, сегодня решения Верховного Суда влияют на всю систему, в частности, что важно, вводят единую судебную практику.
«Если истец обращается с проблемой, по которой ВС уже выносил решение, то суд низшей инстанции должен принять аналогичное решение. То есть, ВС положил конец прежней хаотичной и коррупционно-угрожающей практике, когда различные районные суды принимали разные решения по одинаковым делам», – говорит Валентина Данишевская, председатель Верховного Суда. Кстати, за все годы независимости она является первой женщиной на этом посту.
В этом контексте можно перечислить десятки решений ВС по типичным делам, которые помогают отстаивать интересы тысяч обычных украинцев. Кроме упомянутого в начале решения об ответственности владельцев дорог, в обществе с одобрением восприняли решение ВС об обязательных выплатах при рождении ребенка переселенцам с оккупированных территорий, даже если родители обратились к государству за такой социальной помощью через несколько лет после появления ребенка на свет. Или одно из последних решений, принятое Верховным Судом в сентябре 2018 года, о праве гражданина получить паспорт- «книжечку» старого образца, если из религиозных или иных соображений этот гражданин не желает иметь современное «цифровое» удостоверение личности.
Специалисты отметили, что Верховный Суд ввел новые подходы даже к оформлению решений – «теперь они написаны понятным каждому «человеческим», а не канцелярским языком», замечает Сергей Козьяков.
«Верховный Суд ищет любые возможности для разъяснения коллегам первой и апелляционной инстанций своих решений, – комментирует Валентина Данишевская. – Ведь важно, чтобы судебные решения, основанные на правовых позициях Верховного Суда, были убедительными и воспринимались обществом. Поэтому судьи должны подавать решение понятным языком и максимально объяснять их».
Полностью новым институтом, появление которого узаконила реформа, станет Высший антикоррупционный суд, к которому уже приковано внимание всей страны. На 12 ноября ВККС назначила анонимное тестирование претендентов, два дня спустя – выполнение кандидатами практического задания.
«На примере формирования Антикоррупционного суда можно было наблюдать общую склонность к унынию и «зраде». Сначала чуть ли не в один голос говорили, что парламент никогда не примет необходимые для создания Антикоррупционного суда законы, потом – что они не будут соответствовать требованиям международных партнеров. Когда мы, народные депутаты, их приняли, начали звучать предположения, что никто не захочет работать в этом суде и конкурс будет сорван из-за нехватки кандидатов. Между тем, реальность оказалась иной: конкурс немалый – возможно, 10 человек на место, это даже больше, чем было во время конкурса в Верховный Суд». – рассуждает Сергей Алексеев.
Человеческий фактор. Обновление и очищение
Однако обычный гражданин обращается в первую очередь не в Верховный, а в свой районный суд, а там пока изменения только начинаются.
Вспомним, что в 2014 году в Украине было более 8000 судей. Сразу после революции достоинства для решения проблемного вопроса «Как очистить систему от коррупционеров и негодяев?» нашелся простой «народный» рецепт – «освободить всех и завезти или обучить новых». Казалось бы, мода на такие «народные методы» лечения болезни быстро прошла, однако недавно этот тезис обновил в информационном пространстве популярный певец Святослав Вакарчук. Возможно, его вдохновил опыт Казахстана – страны, которая недавно «имплантировала» иностранных специалистов: на отдельной территории применяется исключительно английское право и споры решают судьи-англичане.
«Отношение коллег из Казахстана к этому эксперименту крайне негативное, – комментирует Наталья Кузнецова. – На мой взгляд, сомнительно, что этот эксперимент будет способствовать увеличению иностранных инвестиций, но влияние на развитие национальной правовой системы, на ее авторитет вряд ли будет положительным».
Украинская судебная реформа не пошла путем Казахстана. Благодаря новой прозрачной системе квалификационного оценивания в 2016 году с должности добровольно ушли более полутора тысяч «старых» судей, то есть почти четверть судейского корпуса. Можно уверенно предположить, что большинство из них – именно для того, чтобы скрыть последствия деятельности своих умелых липких рук. То есть, произошло в определенной степени самоочищение системы. Кроме того, экзамены, которые проводит ВККС, вымыли из кресел сотни судей, которые не смогли подтвердить свою профпригодность.
Жесткая многоуровневая система квалификационной оценки, которую можно сравнить с переаттестацией для представителей других профессий, которая до сих пор фактически не проводилась в стране, сыграла санационную роль, стряхнула пыль с залежавшихся мантий.
«Экзамены вызвали огромное эмоциональное напряжение в наших коллективах, однако потом мы, смеясь, говорили, что это была возможность столько всего повторить и изучить практику Европейского суда по правам человека», – признается молодая судья хозяйственного суда Одесской области Юлия Бездоля.
Закон Украины, которым введено применение при рассмотрении дел Европейской Конвенции и практики ЕСПЧ, датируется еще 1997 годом, однако долгое время эти нормы не находили широкого воплощения в судейской практике, и только в последние годы, по словам Юлии Бездоли, их начали активно применять в качестве источника права.
На данный момент ВККС проводит сразу восемь конкурсов (в частности, продолжается конкурс в Высший суд по вопросам интеллектуальной собственности, начат отбор кандидатов в Антикоррупционный суд), поэтому процедура «переаттестации» судей первой инстанции растянулась во времени. Что вполне понятно, ведь квалификационное оценивание должны пройти все без исключения 3200 судей страны. По словам Сергей Козьякова, всеукраинская «переаттестация» должна завершиться в следующем году.
Кадровый голод
Так как много «старых» судей были дисквалифицированы, еще больше ушли с должностей, чтобы избежать декларирования своих доходов весьма сомнительного происхождения, а значительная часть пока не прошла квалификационное оценивание, система испытывает острый кадровый голод. Так, после реформы в Украине должно быть 5600 судей, на сегодня свободными остаются 2400 вакансий, то есть не хватает примерно 40%.
Судьи, которые прошли экзамены на подтверждение квалификации, особенно в регионах, принимают на себя огромные нагрузки, работая буквально «за себя и за того парня». Возьмем, к примеру, Хозяйственный суд Одесской области, где из 35 штатных единиц лишь 21 судья имеет полномочия осуществлять правосудие. А в районных судах области ситуация еще тяжелее, утверждает госпожа Бездоля.
И здесь украинцам надо понять, что если мы хотим очистки судейского корпуса, но не хотим экспериментов вроде казахского, что до боли напоминает не очень удачную историю с грузинскими реформаторами, то следует запастись терпением и подождать. Ждать придется года два. Так посчитали в ВККС, исходя из срока, который идет на подготовку судьи (в Украине это 18 месяцев) и количества лиц, которых государство может подготовить за такое время (примерно 600 юристов).
Общество слишком медленно чувствует изменения в системе – как свидетельствуют эксперты Программы USAID реформирования сектора юстиции «Новое правосудие», за последние 2 года доверие граждан к судам выросло с 5% до 12%. По мнению спецпредставителя генсека Совета Европы Режи Брийя, которого во время его визита в Киев летом 2018 попросили прокомментировать эти социологические замеры, «это вполне естественный процесс, ведь нет скоростного лифта к кардинальным изменениям в правовой системе, процесс реформы является долговременным, и результат ощущается не сразу». Тем более, заметил европейский чиновник, если речь идет о такой специальной и сложной реформе. Как свидетельствуют результаты опросов, которые в 2018 году провела упомянутая Программа USAID, лишь 5% граждан могут объективно комментировать результаты изменений в судебной власти, поскольку в течение последних 24 месяцев были участниками судебных разбирательств.
«Учитывая то, что за годы независимости серьезных изменений в системе правосудия не было, и мы пользовались еще советской моделью, которую получили в наследство, надеяться на быстрые кардинальные изменения несколько наивно», – резюмирует Сергей Алексеев.
Задание на завтра
«Планка» изменений не должна падать, предостерегает европейский эксперт Довидас Виткаускас. И обращает внимание на те аспекты реформы, которые в тени заметных успехов остались недоработанными.
«Большой плюс можно поставить за кардинальное изменение подхода к отбору судей, уровню прозрачности которого могут позавидовать и отдельные старые европейские демократии, – говорит Виткаускас. – Вместе с тем большой минус – то, что забуксовала реформа исполнения судебных решений, госструктуры не позволяют работать частным судебным исполнителям, а это подняло бы уровень добропорядочности в украинском бизнесе и обществе».
Известно, что очень часто решения, вынесенные судами, остаются невыполненными, и это существенно размывает представление о справедливости и иногда сводит на нет саму работу судей.
Одна из насущных ключевых задач, по мнению европейского эксперта – помочь Высшему совету правосудия стать лидером в достаточно сложной и громоздкой системе судебного управления, устанавливать цели и проверять благодаря наработанной системе оценок, как эти цели достигаются и на системном уровне, и на индивидуальном судейском.
«Сейчас в Украине дискуссии часто останавливаются на том, кто и как должен или может стать судьей, – отмечает Довидас Виткаускас. – Однако очень важный вопрос – как повышать эффективность и ответственность судей после назначения – стоит не в центре этих обсуждений».
«На очереди – постепенное внедрение и расширение применения института суда присяжных. Параллельно необходимо работать над расширением способов альтернативного урегулирования споров, чтобы разгрузить суды от незначительных дел. – напоминает депутат Алексеев. – Каждое из этих направлений реформы по-своему важное».
Председатель ВККС Сергей Козьяков напоминает, в частности, и о необходимости законодательного нормирования профессиональной деятельности адвокатов. «Необходимо, чтобы качественно работали все составляющие правовой системы – не только суды. Мы можем сколько угодно восторженно отзываться о работе судов в Норвегии или, скажем, Великобритании, и при этом должны признать, что там не только судьи, но и прокуратура и адвокатура «крутые», – заявляет Сергей Козьяков.
Перенесение судебных заседаний из-за того, что не явился один из ключевых участников процесса, стало в Украине позорной обыденностью. Господин Козьяков приводит статистику за первое полугодие 2018: 2112 раз заседания были перенесены из-за неявки прокуроров, 8290 – из-за неявки защитников. Судейский корпус очень изменился, время меняться и адвокатуре, уверен господин Козьяков, которого до недавнего времени знали как известного адвоката.
Изменения в судебной системе значительны, однако они еще не стали необратимыми, и, по мнению независимых экспертов, политическая турбулентность, которой всегда сопровождается избирательный процесс, может помешать продвижению реформы.
«Выборы могут иметь большое влияние на перспективы судебной реформы как таковой, – считает эксперт Антикоррупционной группы РПР, руководитель проектов и юридический советник Transparency International Максим Костецкий. – Уже сейчас некоторые кандидаты в президенты заявляют, что в случае избрания будут перезапускать судебную реформу или каким-то образом ее видоизменять. Поэтому многое будет зависеть от того, кто именно станет президентом Украины весной 2019 года, а также будет ли у президента парламентское большинство, готовое его поддерживать».
