«Укрнафта» без Игоря Коломойского заработала уже 20 млрд грн чистой прибыли – это лучший результат в истории компании.
Может ли госуправление быть эффективным? СЕО крупнейшей нефтяной компании Сергей Корецкий, 45, уверен, что да. В чем его секрет?
Больше года назад, 6 ноября, полугосударственная добывающая компания «Укрнафта» и крупнейший производитель горючего «Укртатнафта» были отчуждены в госсобственность у частных акционеров, неформальной группы «Приват» Игоря Коломойского и Геннадия Боголюбова и их партнеров. Причина национализации, по словам заместителя руководителя Офиса президента Ростислава Шурмы, – компании не поставляли топливо украинской армии в необходимых объемах.
Отчужденные компании перешли в управление Минобороны. На следующий день после национализации обеим назначили единого руководителя – владельца кофейной компании Idealist Сергея Корецкого. Он был безальтернативным кандидатом, говорил Forbes на условиях анонимности высокопоставленный собеседник в Кабмине. В мае 2023-го правительство передало в управление Корецкому еще одну компанию Коломойского – «Укрнефтебурение», которая входит в пятерку крупнейших частных добытчиков газа в Украине.
Преимущество Корецкого – опыт управления топливной компанией WOG. В группу, основанную Игорем Еремеевым и Степаном Ивахивым, он пришел работать охранником в конце 1990-х. Параллельно помогал в бухгалтерии, через два года стал заместителем директора аналитического департамента, потом финансовым директором, а в 2007 году – гендиректором управляющей компании группы «Континиум».
В 2013 году Корецкий возглавил всю сеть заправок WOG. В октябре 2018-го уволился и начал развивать собственную кофейную компанию под брендом Idealist. В 2020 году ее выручка составила около 100 млн грн, рассказывал Корецкий в интервью Forbes. По итогам 2023-го выручка Idealist вырастет до 300 млн грн.
Летом 2020 года Корецкий был в шорт-листе конкурса на должность главы «Укрзализныци», но госкомпанию тогда возглавил Владимир Жмак. «У меня высокая самомотивация сделать успешный проект национального масштаба», – объяснял Корецкий причины своего участия в конкурсе.
Реализовал ли он эти амбиции? Результаты говорят в его пользу: чистая прибыль «Укрнафты» за 10 месяцев 2023-го – 20 млрд грн, прогноз дохода по итогам года – 95 млрд грн, в два раза больше, чем годом ранее. Компания планирует выплатить 6 млрд грн дивидендов – больше, чем за предыдущие 10 лет.
«Укрнафта» начала работать прозрачно и без посредников, из-за которых в предыдущие годы могло утечь около 100 млрд грн, рассказывает топ-менеджер.
Следующий шаг – построить из «Укрнафты» компанию масштабов Orlen. Как Корецкий планирует это сделать?
Интервью сокращено и отредактировано для ясности.
О рекордной прибыли и инвестициях в добычу
Какова причина рекордных финрезультатов?
Основа таких результатов – прозрачная работа на рыночных принципах. Все доходы и маржа остаются в «Укрнафте». Также мы смогли оптимизировать затраты по многим направлениям. К примеру, закупки осуществляем через систему Prozorro, что позволило сэкономить сотни миллионов гривен по сравнению с ожидаемыми ценами. Любые компании могут участвовать в тендерах, а не отдельные, избранные.
Ввели ли мы какое-то ноу-хау? Нет. Просто начали транспарентно и системно работать. 80% наших доходов – это продажа нефтепродуктов, 20% – газ.
В начале работы мы закладывали в финплан на 2023 год 12 млрд грн чистой прибыли, что многим казалось невозможным. Уже сейчас мы видим более 20 млрд грн чистой прибыли. Это фактический итог обыкновенной хозяйственной деятельности компании. Без изменения учетной политики, без каких-либо нетипичных одноразовых сверхприбыльных операций и т. д.
Что может теоретически повлиять на этот результат? Сейчас идет налоговая проверка за предыдущие периоды. Если будут доначисления налоговых обязательств, то это может повлиять на отчетность. Но подчеркиваю, что проверка идет за предыдущие годы. Фактический результат хозяйственной деятельности непосредственно за 2023 год будет таким, как я сказал ранее. Подтверждение – наличие средств на расчетных счетах.
Вы говорите о 100 млрд убытков, которые якобы насчитала ГАСУ?
Нет. В одном из интервью я четко сказал, что размер проблемных вопросов, с которыми столкнулся новый менеджмент, измеряется примерно 100 млрд грн, и могу это повторить еще раз. А результаты проверки ГАСУ засекречены по решению НАБУ в рамках расследования. Не могу это комментировать.
Почему финплан так отличается от фактических результатов? Вам на руку сыграла внешняя конъюнктура?
Нет. Внешняя конъюнктура никак не помогла. Средние цены на газ и нефтепродукты в прошлом году были даже выше, чем в нынешнем.
Когда я возглавил «Укрнафту», был миллиардный долг по налогам, а на счетах было примерно 400 млн грн при месячном фонде оплаты труда в 550 млн грн. Заправки останавливались, поскольку нечем было возить горючее. Сторонние перевозчики просто отказались перевозить горючее, чтобы вызвать коллапс при новом менеджменте. Через несколько месяцев мы могли бы оказаться в шаге от того, чтобы значительно снизить добычу – из-за нехватки запчастей, спецтехники.
Вот в таких условиях мы и готовили первый финплан, в котором зафиксировали амбициозную цель в 12 млрд грн. Но смогли наладить работу лучше, чем планировали.
Почему, на ваш взгляд, «Укрнафта» не начала работать прозрачно раньше, ведь государственный «Нафтогаз» и так владел 51% акций компании?
Шикарный вопрос. Соглашаюсь с вами на 100%. Все мы хотим получить ответ на него. Но уверен, что мы прошли точку невозврата. Надеюсь, результаты, которые сейчас показывает компания, станут примером для других государственных компаний. Также надеюсь, что «Укрнафта» уже никогда не вернется к тем бизнес-практикам, которые были до 2023 года, по какому бы сценарию ни развивались события в будущем.
Часть денег из «Укрнафты» выводили посредством соглашений СД. Что сейчас с этими соглашениями?
Действительно, есть СД, из-за которых «Укрнафта», по-моему, серьезно теряла. На эти СД почему-то были выведены лучшие скважины с наибольшим дебитом. Сейчас мы возвращаем эти буровые скважины в судебном порядке. По одной из самых больших СД будет иск в Лондонский арбитраж.
«Укрнафта» сейчас переходит на западные стандарты API. Что это значит и какой дедлайн?
Мы полностью переходим на западные стандарты. Этот переход займет три-пять лет. Постепенно будем вводить соответствующие стандарты на новых проектах. Исторически мир шел в одном направлении, а мы вместе с Россией и Беларусью – в другом. Переход на новые стандарты позволит намного проще привлекать западные компании – и в качестве партнеров, и в качестве подрядчиков. Сейчас это довольно сложно из-за разных подходов.
Какова ваша стратегическая цель? На какие показатели способна выйти «Укрнафта»?
Стратегическая цель компании – в последующие пять-семь лет – вдвое увеличить добычу. Это абсолютно реалистичный сценарий. Если в предыдущие годы «Укрнафта» бурила одну-две новые скважины, то в этом году мы уже делаем девять, а в следующем планируем 30. План на 2025 год – 50–60.
Также будем проводить операции по интенсификации имеющихся скважин и восстанавливать ликвидированные с помощью новых технологий. У «Укрнафты» более 5000 таких скважин. Сейчас изучаем их, планируем определить хотя бы 10%, которые перспективно и экономично восстанавливать.
Почему эти скважины были ликвидированы?
По разным причинам. Где-то остановилась добыча, где-то решили не инвестировать. В принципе, инвестиций в развитие в последние годы, можно сказать, вообще не было.
Почему?
Вероятно, основная суть была в структуре акционеров. Частные акционеры, скорее всего, не видели целесообразности в инвестициях в компанию, где де-юре нет контроля. А «Нафтогаз» как мажоритарный владелец, мягко говоря, был не слишком настойчив, чтобы отстаивать стратегию активного развития.
Для сравнения: «Нафтогаз» владеет 100% акций компании «Укргаздобыча», которая в 2016-м разработала план, стратегию и начала работать. Возможно, не без ошибок, но я собственными глазами видел их оборудование, станки, спецтехнику и вижу оборудование «Укрнафты» – это две большие разницы. В этом году УГД пробурит, если не ошибаюсь, 80 новых скважин, а в следующем – 105. Молодцы. Смогли, когда захотели. И «Укрнафта» сможет. Потенциал колоссальный.
Ваши планы по увеличению добычи упираются в то, что западные сервисные компании не придут работать в Украину во время войны.
Не факт. Во-первых, не только западные. Есть и украинские профессиональные компании. Иностранцы на западе Украины активно рассматривают сотрудничество, и на восток некоторые компании готовы приходить. Мы предлагаем 21 месторождение в совместную разработку. Уже есть иностранные компании, которые готовы идти на восток в рамках соглашений о разделе продукции. Конкурс продолжается.
Что это за компании?
Это и крупные, и небольшие западные компании. 45 компаний уже находятся в списке заинтересованных. 27 подписали договор о неразглашении и активно изучают документацию. Это компании с опытом, технологиями и деньгами. Они готовы брать на себя этот риск. Да, возможно, с большими ставками доходности, чем в странах, где нет войны. Но я считаю, что мы должны двигаться. Мы не можем сложить руки и ждать окончания войны.
Когда вы ожидаете, что соглашение о разделе продукции будет подписано?
В январе будут первые результаты конкурсов. Ориентировочно к марту 2024 года будут подписаны соглашения.
Как на вас повлияла смена руководителя Минобороны?
Никак, все суперконструктивно. Вообще, со всей государственной вертикалью у нас конструктивный диалог. Да, первые полгода было очень сложно. Но когда мы начали показывать результат, нас стали лучше слышать и помогать. Я очень благодарен за это.
Кому вы отчитываетесь?
Наблюдательному совету. Также конструктивна активная работа с акционерами.
А как построена работа с Офисом президента, правительством?
Мы в тесном контакте с Кабинетом министров Украины.
Об «Укрнефтебурении», Glusco и влиянии Коломойского
Кто предложил вам взять под контроль «Укрнефтебурение»?
У нас было очередное операционное совещание, и один из топ-менеджеров сообщил об аресте акций УНБ и отметил, что «Укрнафта» ранее разрабатывала Сахалинское месторождение. Коллеги инициировали письмо правительству, что в случае передачи УНБ в управление «Укрнафта» может быть эффективной, поскольку наши скважины и инфраструктура рядом, а работники имеют исторический опыт.
УНБ принадлежит трем офшорным компаниям. Вам известно, кто именно владеет этими компаниями?
Знаю лишь то, что есть в СМИ.
Как сейчас проявляется влияние Коломойского на «Укрнафту»? Остались ли его люди в компании?
Сейчас продолжаются десятки судов по обжалованию отчуждения акций компании. Влияние ли это? Определенное давление на компанию это создает. Есть ли в компании люди, которые остались лояльными к бывшим миноритарным владельцам? Вероятно, есть. Утечка информации это подтверждает. Но я к этому спокойно отношусь, ведь мы ничего плохого не делаем. Задача менеджмента – работать во благо компании.
Зачем вам заправки Glusco? Когда ожидаете их получить?
Государство решило, что у нас есть соответствующие знания, опыт, возможности для эффективного управления этим активом. Мне кажется, что тут ситуация win-win. Для «Укрнафты» это современные форматные комплексы, очевидно, усиливающие компанию. Для государства «Укрнафта» нужна, чтобы эта сеть могла работать и приносить существенную прибыль.
Напомню, что 85% дохода напрямую будет перечисляться в госбюджет и только 15% – это вознаграждение управляющего, то есть «Укрнафты». Провели совместную инвентаризацию (техническое обследование) активов с АРМА. Для окончательной передачи нужно согласовать ряд моментов, в основном юридических.
Когда планируете ребрендинг, модернизацию собственных АЗС?
Во время войны большие инвестиции на это направлять не планируем. Движемся постепенно и малыми ресурсами. Большинство АЗС «Укрнафты» – это ларек с окошком. Мы делаем полноценный вход, магазин, частичный ремонт. Это элементарные вещи, которые стоят немного по сравнению со строительством новой АЗС. Уже отремонтировали десятки таких станций. Есть очевидный положительный результат. План – 100 АЗС до конца года. Хотим сделать «Укрнафту» настоящим лавмарком для украинцев. Своя, родная компания, контролируемая государством.
Это ваш личный KPI – сделать из «Укрнафты» лавмарк?
Да, моя мечта, чтобы украинцы полюбили собственную государственную компанию. Ориентир – польский Orlen. Эта компания в 2006-м была сравнима с «Укрнафтой». Сейчас оборот Orlen – это треть ВВП Украины. И Orlen частично принадлежит правительству Польши. То есть государственное управление может быть эффективным. Мы стараемся это доказывать каждый день. Еще один из моих собственных КРІ – сделать «Укрнафту» примером для других государственных компаний с точки зрения корпоративного управления.
Ребрендинг вам будет делать Balbek?
Да, они помогали нам. Рендеры пока продемонстрировать не могу, но потом все покажем. Если бы не война, мы бы это делали гораздо активнее. В следующем году обязательно нужно сделать новые заправочные комплексы, чтобы вдохнуть в «Укрнафту» новые смыслы и новую жизнь.
История показывает, что в Украине госуправление абсолютно неэффективно и в наших реалиях сделать Orlen практически невозможно…
С таким настроением вообще не стоит ничего делать. Я уже говорил, что шаг за шагом доказываем обратное. Государственное управление может и должно быть эффективным.
Чего не хватает «Укрнафте»?
Времени. Времени на увеличение добычи, замену устаревшей техники и оборудования, улучшение операционных процессов, модернизацию сети. Мы понимаем, как это сделать, это не rocket science.
Сколько это будет стоить? Каков план инвестиций на следующий год, на ближайшие пять лет?
В этом году мы инвестируем 4–4,5 млрд грн. Основная часть – добыча и сервисы. На следующий год у нас тоже амбициозный план. Но этот инвестплан еще не утвержден. Нужно дождаться согласования на всех уровнях, и мы его представим. Все инвестиции планируем в добычу, обновление и закупку техники. Мы не можем с тремя советскими станками бурить темпами «Укргаздобычи».
Аутсорс?
Его нет в достаточном количестве. Рынок не развит, поскольку нефтяные скважины почти никто в Украине не бурил. Чтобы добывающим компаниям было интересно добывать нефть в Украине, государство должно ввести стимулирующую ренту для новых скважин, как это работает для добычи газа. Хотя бы во время войны. У Украины большой потенциал добычи нефти.
Более перспективный Карпатский регион или восток?
Восток. 65% нефти мы добываем на востоке.
Когда вы пришли на должность, то больше говорили о сети АЗС. Через год вы гораздо больше говорите о добыче. Что изменилось?
Заправки для меня действительно были понятной историей. За это время я смог лучше разобраться и погрузиться в работу компании. Добыча – это основа «Укрнафты». Главный акцент должен быть именно на нем. Плюс я вижу в этом экономику, важность для энергетической безопасности страны и то, что добыча нефти в Украине имеет большие перспективы. Однако о заправках мы тоже не забываем.
С какими показателями завершит год Idealist?
Почти 300 млн грн. Я вышел из управления этой компанией.
Какие еще бизнесы вам принадлежат?
Никаких активных. Я вышел из всех проектов по трейдингу нефтепродуктами, электроэнергией. Поскольку здесь очевиден конфликт интересов. По этой же причине кофе Idealist никогда не появится на АЗС «Укрнафты».
Игорь Орел
Денис Кацило
forbes.ua
