_Добавить публикацию в закладки
Виктор НЕБОЖЕНКО: «Пока основные — это Порошенко и Тимошенко. Но это еще не все…»
Критично, профессионально, немного цинично и с юмором — так о политике лекторы Летней школы журналистики еще не говорили. Днями нашим гостем стал Виктор НЕБОЖЕНКО. Опытный политолог хорошо разбирается в политической кухне страны, так как работает с украинским политикумом еще со времен советской перестройки. Говорили о сложностях в мировой политике — как развязать геополитические узлы, о новейшей истории Украины — откуда «растут ноги» современной политики, оценили возможности будущих кандидатов на президентских выборах — какие расклады на сегодняшний день и т.д. По словам Виктора Небоженко, какой бы сложной не казалась студентам политическая ситуация в Украине, он оптимистично смотрит на все трудности и уверяет: «Если будете писать о политике — Вас ждут интересные времена».
«США И РОССИЯ НАХОДЯТСЯ В СИТУАЦИИ ВЗАИМНОГО СДЕРЖИВАНИЯ»
Кристина САВЧУК, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко:
— Как вы оцениваете встречу Путина и Трампа в Хельсинки? Какие последствия могут быть для Украины?
— Ни Соединенные Штаты, ни Россия не могут победить в Украине. На самом деле, они не знают, что с нами делать: США не хотят терять свои возможности в Украине, понятно не хочет этого и Россия, которая очень прочно здесь держится. Обе стороны обладают властью «нетто», то есть когда ты не говоришь: «Я не хочу». А невозможно вести переговоры, когда у вас задача только сдержать и не дать другой стороне чего-то достичь. Вот такая сейчас ничья между США и Россией. Последний раз такое было между переговорами Буша-старшего с Горбачевым по поводу Восточной Европы.
Россия напала на Украину. В результате она получила у себя под боком страну, которая агрессивно настроена против нее. А по-другому и быть не могло. Но самое главное — после майдана и войны, начала развиваться украинская память. Это очень здорово, это один из самых мощных политических факторов, которые невидны нашим политтехнологам. Украинцы начали помнить все и помнить всех. На нас напали, агрессор — Россия. Этот политик обещал, но не выполнил. Раньше избиратели тоже не верили политикам, но быстро забывали. Сейчас все поменялось. Я в политике с 1986 года, и видел, как все повторяется с периодичностью в 10—15 лет. А сейчас, я не знаю, что будет завтра в Украине. И это не печально. Это здорово. Я вам завидую. Через пару лет, когда вам придется писать про политику, она будет очень яркая.
Итак, после встречи лидеров США и России — боевая ничья. Украину никто никому не сдал, как это многие прогнозировали. Это означает, что США и Россия находятся в ситуации взаимного сдерживания. И в дальнейшем по поводу Украины обе стороны будут искать «черных лебедей», взрыва ситуации. Как только тут что-то начнет двигаться, американцы и русские сразу выложат карты. Это алгоритм 2014 года. Теперь так будет всегда. Если что-то будет происходить в Украине — праздник любви или праздник ненависти, большая свадьба или огромные похороны, мы должны сразу смотреть, как ведут себя Россия и США. Они не будут сидеть ни минуты. Почему так происходит? Потому что мы не настолько состоятельны, а главное — у нас до сих пор нет собственной качественной политической элиты. Однако это не означает, что она не появится.
«ТО, ЧТО ПРОИСХОДИТ В РОССИИ, ЭТО МАССОВЫЙ САДОМАЗОХИЗМ»
Юлия ДОВГАЙЧУК, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко:
— Чем стал Чемпионат мира по футболу для России и Путина? Ведь многие считают, что его проведение дало индульгенции на дальнейшую агрессию. В связи с этим, ждать провокаций и усиления агрессии на востоке Украины?
— Ни то, ни другое. Провокации будут всегда. Это война. Если солдаты не воюют, им очень трудно, они не могут стать шахтерами или журналистами. Все ровно будут столкновения. Хотя я не сторонник вооруженного освобождения Донбасса, и считаю, что нужно идти военно-дипломатическим путем. Главное перекрыть границу, а дальше дело техники.
Не будет Россия наступать. Путину сейчас не до этого. Он насторожен, потому что санкции коснулись ближайшего окружения. Кроме того, Путин он ведь не президент, и даже не бизнесмен. Вот у нас президент — бизнесмен. Он не политик. Схемы, доля, проценты, переговоры… А политику надо считаться с общественным мнением, бэкграундом, журналистами, психоанализом… Совсем другая порция мотивов и страхов. Путин — чекист, который больше всего боится, что кто-то завербует его жену, детей, тещу, дворника… С другой стороны, Россия не боится никаких санкций, потому что у нее большой опыт, когда элита становится богатой, а остальная часть населения живет в нищете, при этом, живут счастливо. По сути это массовый садомазохизм. Чем тяжелее русским «низам», тем легче элите, и тем плотнее они держатся. В России вообще сегодня идет второй этап сталинской милитаризации как в 1930-е годы. Поэтому Путин боится не санкций, а того, что элита будет перевербована Западом. А это происходит. Американцы ведь русскую душу знают достаточно хорошо.
Запад разрешил провести этот чемпионат, потому что сам частично гнилой изнутри. Да и мы не такая сильная страна, чтобы можно было ради нас идти на большие жертвы. А частично — Запад все просчитал. Принято считать, что Россия благодаря проведению чемпионата, то есть «мягкой силе», унизила нас и победила Запад. Но это не так. Запад просто показал им, как можно жить в свободной стране. Тем временем, Кремль ударил по пенсионерам, намереваясь повысить пенсионный возраст, и по молодежи, отбирая у них свободу. В результате все эти люди могут повернуться против самой власти. Поэтому большой праздник через какое-то время закончится массовым «обломом».
«СЕГОДНЯ ВПЕРВЫЕ ЗА 25 ЛЕТ НЕТ ОЛИГАРХИЧЕСКОГО КОНСЕНСУСА»
Соломия НИКОЛАЕВИЧ, Восточноевропейский национальный университет имени Леси Украинки:
— Сегодня мы видим, что нас окружают сильные авторитарные государства: на востоке — Россия, на юге — Турция. На севере есть авторитарная Беларусь, которая зависит от России. На западе — Польша и Венгрия, где у власти «правые». А в Украине, тем временем, дискутируется вопрос о парламентской республике. Сможем ли мы при такой форме правления адекватно реагировать на внешние вызовы?
— Украина сама «беременна диктатурой». Все идет к тому, что будет устанавливаться достаточно жесткий авторитарный режим, позволяющий разговаривать с соседями на таком же жестком языке. Парадокс заключается в том, что — да, сегодня много говорят о парламентской республике, но только четыре процента населения доверяет парламенту. Потому что с 2014 по 2018 гг. нынешняя власть упустила возможность и время проводить реформы, когда население было готово терпеть. Теперь все сложнее. У нас возможен либо переворот, либо реальная революция, либо выборы. Будем надеяться на выборы.
Эвелина КОТЛЯРОВА, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко:
— В интервью газете «День» вы заявили: «В «глубинном государстве» главные отношения происходят по линии: «свой — чужой», «хозяин — слуга, поданные». Во «внешнем государстве», которое у нас является очень слабым, хоть в нем и находится большинство украинцев, больше работает мораль, право, гражданство». Сколько нужно времени для того, чтобы разрушить «глубинное государство», уничтожить кланово-олигархическую систему?
— Сейчас как раз время для этого, потому что страна в плохом экономическом положении, плюс война. А олигархи такую ситуацию не любят. Когда началась война, они не знали как себя вести. Сегодня впервые за 25 лет нет олигархического консенсуса, то есть они не имеют общего взгляда на будущее Украины, понимая, что исчерпали все что можно. Плюс нет единства среди силовиков, которые всегда прекрасно работали с олигархами. Все это говорит о том, что разлагается ядро, которое 25 лет руководило страной. Вроде бы это и хорошо, но это ядро нужно чем-то и кем-то восполнить.
«ЕСЛИ ПОРОШЕНКО НЕ ПОЙДЕТ НА ВЫБОРЫ, ТОГДА ВСЕ УСЛОЖНЯЕТСЯ»
Ольга КРЫСА, Львовский национальный университет имени Ивана Франко:
— Вот как раз в марте следующего года будет шанс — в Украине пройдут президентские выборы. Чего ждать от этих выборов? Кого вы сегодня видите основными и реальными игроками?
— Это точно будет Президент. Официально у Петра Порошенко сегодня 5-8% поддержки, но при помощи админресурса можно накрутить и 10%. И это точно — Юлия Тимошенко. У нее есть все — сильная мужская воля, поддержка, ресурсы. Хотелось бы, конечно, появление третьего кандидата, но пока… Вряд ли это будет Анатолий Гриценко, потому что он на фоне волевой Тимошенко и сильного Порошенко смотрится как продавец билетов. Люди должны поверить не твоим словам, а увидеть в них сильный стержень.
На третье место может выйти Юрий Бойко, исходя из возможностей и опираясь на избирателей юга и востока Украины. Но видно, что ему это не особо и нужно, он идет на выборы, потому что это нужно Москве. Плюс потом через полгода парламентские выборы, которые нужно использовать для того, чтобы провести солидную фракцию в Верховную Раду. Вторым на президентских выборах он вряд ли будет. Но это возможно, если Путин добьется, чтобы первыми игроками были Тимошенко и Бойко.
Пока вопросы остаются — пойдет ли вообще нынешний Президент на выборы? Если нет, тогда все усложняется. Кто-то бросит деньги на Гриценка, кто-то на Ляшка, и начнется драка. Потому что Ляшко может держать села, но не может войти в города, там его не переваривают, а Гриценко может бросить меседжи в городе, но эму нечего сказать в селе.
Дария ЧИЖ, Киевский университет имени Бориса Гринченко:
— Как вы считаете, пройдут ли выборы с новой Центральной избирательной комиссией и по новому избирательному законодательству?
— Если президент Порошенко пойдет на выборы, то нет. Думаю, скорее, он пойдет, но это будут решать, в том числе, Путин и Трамп. А если не пойдет, тогда он будет усложнять жизнь всем остальным. И в таких условиях есть шанс, что будет новая Центральная избирательная комиссия и новое избирательное законодательство. Я конечно за новый ЦИК, но есть еще фактор старых членов комиссии, которые у нас имеют чуть ли не статус министров. Я виду к тому, что эти не бедные люди будут держаться за свои кресла до конца.
«ПРОБЛЕМА УКРАИНСКОЙ ПАРТИЙНОЙ ЖИЗНИ В ТОМ, ЧТО ЛИДЕР ОБЪЕДИНЯЕТ В СЕБЕ ПОЛИТИКУ, А ЭТО НЕПРАВИЛЬНО»
Ирина ЛАДЫКА, Львовский национальный университет имени Ивана Франка:
— Почему в Украине за годы независимости так и не появилась реальная политическая партия, а возникают только политические проекты, которые появляются под выборы или под конкретных политиков?
— Данная проблема существует еще со времен обретения Украиной независимости, когда политики начали подминать под себя партийную психологию и партийные организации. Вот вам пример. Помню, когда я еще 1990-е работал с Александром Морозом, он был тогда главой Верховной Рады. Сидит в зале три тысячи человек — социалисты, большинство из которых уже понимали, что нужно меняться. Кто-то говорит — давайте станем социал-демократами. Но поднимается Мороз и тут же парирует: «Я лидер». Ему отвечают: «А мы Вас сейчас снимем». Тогда он спрашивает: «А какой у меня рейтинг?». У него тогда был рейтинг — 10%, а у партии — 3%. Вот эта неправильность — это часть украинской партийной истории.
Так продолжается до сих пор. Если сегодня Тимошенко уходит с «Батькивщины», то партия развалится моментально. Тоже самое с Олегом Ляшко и Радикальной партией. С Бойко проще, потому что это российский проект, хотя я бы поставил на молодого Евгения Мураева. Его можно сделать любым: и националистом, и сепаратистом. Пока он работает на стороне Москвы, но если завтра появится сильная украинская власть, он очень быстро скажет: «Я многого не понимал». Проблема украинской партийной жизни в том, что лидер объединяет в себе политику, а это неправильно.
«УМЕНИЕ СЛОВОМ ЗАРОДИТЬ МЫСЛЬ ИЛИ СОЗДАТЬ ОБРАЗ — ЭТО НЕВЕРОЯТНО ВАЖНО В ЖУРНАЛИСТИКЕ»
Анастасия КОРОЛЬ, Донецкий государственный университет имени Василия Стуса:
— Вы имеете большой опыт в политике, рядом с которой находится журналистика. Если проводить параллель с 1990-ми годами и сегодняшним временем, есть ли прогресс в политической журналистике?
— Как ни парадоксально, в 1990-х СМИ было намного меньше, но качества — больше. Сегодня наоборот. Журналистика постепенно комерциализировалась, как и политика.
Умение словом зародить мысль или создать образ — это невероятно важно в журналистике. В этом смысле она стала намного сложнее. Усложнился аудиовизуальный ландшафт, появилась вещь, которая убивает журналистику — это интернет, в частности социальные сети. Конечно, содержание — это очень важно, но содержание без формы это ничего. Не забывайте о единстве формы и содержания.
Сейчас очень популярна американская журналистика, тем более, когда многие молодые ребята учатся на Западе. Американская журналистика по форме напоминает сообщения агентов, когда они дают сводки на политиков. Является ли это журналистикой? Да, в сочетании с оперативностью.
Помните, что название текста играет больше роли, чем сам текст. Прочитав заголовок, люди должны подумать, а что же мы еще не прочитали?
Вы знаете, мне бы дальше не хотелось обсуждать журналистику, потому что мы сидим в одном из самых элитных журналистских подразделений. Давайте ориентироваться на «День», который уже 22 года является примером для журналистики.
