_Добавить публикацию в закладкиУкраине необходимо срочно создавать независимого оператора или соглашаться с требованиями Газпрома для сохранения своей ГТС в ее текущем состоянии
Глава НАК Нафтогаз Украины Андрей Коболев заявил, что Украина начала готовиться к прекращению транзита.
Эксперты отмечают, что сохранить транзит (и соответственно, газотранспортную систему) реально, но для этого необходима политическая воля. Пока же расклад перед запланированной на следующий месяц встречей в трехстороннем формате не очень оптимистичный: российский монополист твердо намерен на переговорах продавливать вопрос внесудебного урегулирования итогов Стокгольмского арбитража, пишет Главред.
Возможно, Киеву переговорные позиции облегчили бы задержки со строительством Северного потока-2, однако, судя по реакции госсекретаря Помпео, даже в США смирились с тем, что сорвать запуск не удастся: Германия твердо намерена стать главным хабом российского газа в Европе. Страны ЕС уже получили альтернативные маршруты, которые превосходят нашу далеко не новую ГТС и с экологической, и с финансовой точки зрения, что само по себе ухудшает наши переговорные позиции. Кроме того, у западных партнеров нет понимания, кто со стороны Украины будет отвечать за транзит – независимый оператор до сих пор не выделен.
В настоящий момент в ЕС заинтересованы в украинском транзите и гарантиях объемов исходя скорее из политических соображений (опасность повторения 2009-го, когда из-за остановки транзита на две недели едва не был сорван отопительный сезон в Европе, достаточно низка), затягивание же переговоров играет не на руку Киеву и грозит проблемами в долгосрочной перспективе.
Ввод южной ветки Турецкого потока до конца этого года возможен, но в техническом режиме, а постройка ЕUGAL, наземного продолжения СП-2, вряд ли будет завершена к концу 2019-го, поэтому объем, проходящий через украинскую трубу перебросить на альтернативные направления невозможно даже в случае полной загрузки газопровода Ямал-Европа. Текущий контракт с Москвой заканчивается в 10:00 1 января 2020 года, но украинские эксперты сходятся во мнении: транзит какое-то время будет продолжаться и после истечения срока контракта, вопрос только в его объемах.
«Разрыв контракта маловероятен, поскольку Стокгольмский арбитраж перенес рассмотрение иска Газпрома о расторжении контракта на 2021 год. Каких-то серьезных предпосылок прекращения в текущем году я не вижу», — сказал сопредседатель Фонда энергетических стратегий Дмитрий Марунич, комментируя заявление Коболева про возможную «игру Газпрома на вентеле».
Глава Бюро комплексного анализа и прогнозов Сергей Дяченко объяснил нам, что даже при суммировании мощностей Северного и Турецкого потоков, потребности Европы полностью покрыты не будут.
«СП-2 сразу не заработает на полную мощность, на это понадобится от полугода до года. Кроме того, и России, и Европе все равно нужна наземная ГТС в качестве резерва для непредвиденных ситуаций. То есть, какие-то ветки все равно придется оставлять», — говорит Дяченко.
Тем не менее, перспективы нового долгосрочного контракта совершенно неочевидны – поскольку какие-либо подвижки в переговорах отсутствуют. Если контракт подписан не будет, существуют несколько вариантов развития ситуации, один из них – транспортировать газ на основании действующей в Украине нормативной базы: ежемесячно или даже ежедневно подписывать номинации, которые затем будут выполняться.
«Это ненормальная ситуация, но возможная. Потому что альтернатива этому — например, признать поступление газа после 1 января в украинскую трубу контрабандой, — говорит Дмитрий Марунич. — В таком случае транзит прекратится, потому что газ должен быть арестован решением компетентных органов со всеми вытекающими. Есть вариант, в котором Газпром прекращает транзит с 1 января, ссылаясь на отсутствие контракта. Но все эти сценарии негативные как для Украины, так и для России».
Даже если удастся договориться с российской стороной, с 2020 года все равно начнется сокращение объемов транзита. Насколько оно будет ощутимым, будет зависеть от президентских и парламентских выборов. Иными словами — от того, какой будет внутриполитическая ситуация, и кто будет в кресле Нафтогаза.
«Есть надежда, что, когда в Украине будет новый президент, уже не будет самого Коболева, — говорит экономист Александр Охрименко. — Коболев – ставленник действующей власти и его заявления – это очередное нагнетание и создание панических настроений в надежде остаться на своем посту. По большому счету, если нормально руководить НАК, можно спокойно решить и вопрос транзита газа».
Продленный 20 марта контракт с Коболевым вовсе не является залогом того, что менеджер проработает до его окончания. Кабмин, как общее собрание акционеров может вносить изменения как в контракты, так и в права наблюдательного совета Нафтогаза, так что решения о смене председателя правления после выборов нельзя исключать.
«Глава НАК может смениться одним из первых при смене власти. С Соркиным или Тигипко, в их бытность главами НБУ, также подписывали долгосрочные контракты, что не мешало при необходимости освобождать этот пост. Если будет политическое желание и контракт будет пересмотрен», — пояснил экономический эксперт Андрей Блинов.
Глава Еврокомиссии Марош Шефчович заявил, что новый раунд трехсторонних переговоров запланирован на май этого года. Предыдущая встреча с участием главы МИД Климкина закончилась ничем, и эксперты говорят, что есть вероятность повторения истории. Одним из выходов они называют прямые переговоры с Газпромом.
«Понятно, что Коболев давно уже должен либо уйти с поста, либо переступать через свою гордыню и идти договариваться с русскими, — считает политический эксперт Тарас Загородний. — Если мы будем показывать, что мы ненадежные партнеры, нас быстрее выкинут из переговорного процесса, а немцы будут призывать быстрее достроить Северный поток-2 и забыть об Украине как об основном транзитере российского газа. Это станет ударом по финансовому положению НАК, потому что 2/3 его прибыли – это доходы от транзита. Это станет ударом и по гражданам, потому что, как показывает практика, свои провалы Нафтогаз перекладывает на украинцев в виде дополнительных сборов».
В самой Еврокомиссии уже назвали решение, которое считают оптимальным – транзитный контракт сроком на 10 лет + коммерчески жизнеспособные объемы (60-80 млрд кубометров), которые позволят привлечь инвестора и провести модернизацию украинской ГТС. Дмитрий Марунич скептически относится к вероятности воплощения пожеланий ЕК.
«Я сомневаюсь, что контракт будет долгосрочным», — говорит эксперт.
Более того, в комментариях Главреду заслуживающие доверия источники сообщили, что итогом практически полного отсутствия диалога между сторонами может стать разблокировка переговоров только к концу года, ориентировочно – в ноябре, после формирования нового Кабмина и коалиции. Одна из причин: настойчивое желание Газпрома урегулировать стокгольмскую тяжбу мировым соглашением и ожидание представителей Киева, готовых обсуждать возможность получения присужденных Украине $2,56 млрд в виде газа, фиксированной цены или скидок при прямых поставках из России. Другая причина, отчасти вытекающая из первой: предыдущие встречи укрепили Алексея Миллера и министра энергетики РФ Александра Новака во мнении, что Андрей Коболев является стороной недоговороспособной. Это также не способствует поиску компромисса между госкомпаниями, и это одна из причин, почему Газпром не хочет подписывать с Украиной долгосрочный контракт, по которому утверждаются и фиксированные объемы прокачки.
Приезд на переговоры в Брюссель Климкина, человека, реализовывающего внешний курс президента Порошенко, в очередной раз подтвердил – в газовых переговорах по-прежнему сохраняется высокая политическая составляющая. В других областях проблема так остро не стоит: Россия по-прежнему занимает первое место в списке торговых партнеров Украины, туда идет наша металлургическая и аграрная продукция, химпром, сюда поступают инвестиции, бензин, мазут, антрацит и кокс, химпром, ТВЭЛы, и даже, как недавно выяснилось, запчасти для ВПК. Но победа в Стокгольме для Порошенко носила важный имиджевый характер, наряду с томосом, реверсом и безвизом – не исключено, именно по этой причине данный вопрос не рассматривался принципиально, тем более — накануне президентских выборов.
«Мировое соглашение действительно важно для Газпрома, но это хорошая переговорная позиция и для Андрея Коболева – даже те судебные решения, которые были приняты. Эти факторы можно было использовать для достижения компромисса, но пока этих движений я не вижу. Соответственно, и майская встреча, вероятнее всего, завершится ничем. – отмечает директор энергетических программ Центра мировой экономики и международных отношений НАН Украины Валентин Землянский. — О чем можно договариваться, если нашу делегацию возглавляет министр иностранных дел? Нафтогаз и Газпром должны обсуждать сугубо финансовые и технические моменты, режимы и тарифы, политические же вопросы должны решаться на другом уровне. А Климкин на переговорах обсуждает, агрессор Россия или не агрессор, это разговор «ни о чем».
Долгосрочный контракт с Газпромом, который будет выгодней биржевой цены Баумгартена (принятая в апреле 2016 т.н. формула «Дюссельдорф+», в основе которой лежат котировки австрийского хаба NCG + стоимость доставки газа к украино-словацкой границе) можно заключить – но для этого, как минимум, придется вынести за скобки вопрос политики.
«Давайте будем реалистичными и прагматичными: Газпром – единственная компания, которая может заполнить украинскую трубу, а транзит – ключевой вопрос для нашей страны, это +/- $3 млрд ежегодно. Вопрос только в формате заполнения: либо консорциум с участием европейцев и американцев, либо долгосрочный контракт с Газпромом, говорит Тарас Загородний.
В любом случае, в настоящий момент у Украины нет других представителей, которые бы имели мандат на переговоры и решения.
«Да, на встрече с Миллером и Медведевым Бойко не был уполномочен вести переговоры, это были скорее предварительные беседы. Но встреча показала, что с другим руководителем НАК Нафтогаз за столом переговоров можно выработать нормальную программу, дорожную карту, которая сняла бы наболевшие вопросы, — отмечает Александр Охрименко. — Переговоры вряд ли будут идти просто, но при желании можно и сохранить транзит, и договориться об адекватной цене, и решить проблему газа в Украине. Это вполне реально, нужна только политическая воля – парламента, Кабмина и президента».
Несмотря на политическую повестку, Украине, скорее всего, придется идти на прямые или трехсторонние переговоры с Газпромом и искать компромиссные решения. Киев давно хочет создать консорциум с участием европейских партнеров, которым можно было бы делегировать права переговоров с Газпромом, но пока безуспешно.
«Это характерная для нашей власти попытка переложить ответственность. Вместо того, чтобы последние три года (а с момента принятия «Закона о рынке природного газа» времени и возможностей было предостаточно) заниматься своими прямыми обязанностями — реформированием управления газотранспортной системы, созданием независимого оператора — Коболев занимался пиаром. Тем же самым он занимается и сейчас. Заявление о прекращении транзита — очередная попытка оправдать просчеты: привлечение займа, бездарную финансовую политику (иначе зачем компании с доходами более $1 млрд занимать кредиты под закачку газа?), выделение Укртрансгаза (15 февраля должен был быть создан независимый оператор и отправлен на сертификацию в Еврокомиссию)», — говорит Валентин Землянский.
Специалисты говорят, что западные компании-участники, присутствовавшие на предварительных консультациях с Кабмином, заинтересованы в аренде части трубы на каком-то одном направлении, но не в покупке 49% ГТС и не за $7 млрд, вкладывать же в ее модернизацию не готов никто. Это означает, что при объемах в 30-40 кубов часть магистральных труб перестанет использоваться, и перед Украиной встает проблема уже со снабжением украинских домохозяйств. Теоретически, уберечь часть ГТС от демонтажа могло бы вхождение в консорциум наряду с европейцами российских компаний, но такой вариант сейчас не рассматривается по политическим причинам и вследствие необходимости пересмотра законодательной базы.
Изначально идея консорциума с привлечением участников из стран-членов Энергетического содружества принадлежала Арсению Яценюку, в 2015-м году он даже грозил подать в отставку, если парламент закон не примет. По замыслу экс-премьера, именно вошедший в консорциум партнер должен был договариваться с российской стороной о транзите. В итоге, спустя четыре года, консорциум создан не был, переговоры с его участием не состоялись, а у властей прибавилось головной боли, поскольку:
До сих пор не создана юридическая и нормативная база для его создания.
Вход в консорциум (а также любую область трубопроводного транспорта) любым российским компаниям запрещен законом.
Западные компании не выражают большой заинтересованности, довольствуясь на данный момент статусом консультантов.
Проблема состоит и в том, что в Раде не желают голосовать за разделение по модели «Ownership Unbundling», подразумевающей возможность выкупа долей (приватизацию). А альтернативная модель, «Independent System Operator», с передачей трубы в хозяйственное ведение, согласно которой Нафтогаз сохраняет активы в структуре, менее привлекательна для европейских компаний, опасающихся потенциального вмешательства НАК в деятельность оператора. Но даже если европейские компании выразят желание поучаствовать в судьбе и развитии украинской трубы, власти должны провести необходимые изменения в законодательстве в парламенте, уточнил Валентин Землянский.
«Нужно вносить либо изменения в готовящийся законопроект о концессии, либо в статью 7 закона о трубопроводном транспорте, т.е. менять запрет на приватизацию ГТС», — говорит эксперт.
Сейчас у властей есть несколько вариантов: вносить правки в постановление № 496 от 2016 года и закон «О рынке природного газа» для привлечения западных компаний, заключать прямой контракт с Газпромом или вернуться к пересмотру законодательной базы и отменить запрет компаний из РФ. Кроме того, придется пересматривать транзитный тариф, в одностороннем порядке установленный регулятором по настоянию Нафтогаза для «ускоренной амортизации ГТС»; тариф, который сейчас в 2,5 раза выше контрактного — и который Газпром все равно не платит.
Впрочем, как отмечает Андрей Блинов, политическая составляющая из переговоров не исчезнет и после выборов, особенно — при варианте подписания прямого контракта со страной, признанной на уровне парламента агрессором.
«Поэтому я не исключаю, что Кабмин должен будет дать полномочия руководству НАК подписывать те или иные соглашения, как это было в 2009 году с приснопамятным контрактом имени Тимошенко/Дубины. Скорее всего, контракт будет заключаться в последний момент, за месяц до окончания транзита, как это всегда было в российско-украинских газовых войнах»
Отсутствие двустороннего договора или договора в треугольнике Украина-Европа-Россия, по сути, будет означать постепенное отмирание украинской газотранспортной системы, которое будет идти параллельно падению транзита до критического уровня, когда украинская труба перестанет быть рентабельной.
Рентабельность газотранспортной системы при текущих ставках могут сохранить ежегодные ~50 млрд кубов транзита. Технологическим же объемом, необходимым для поставок газа в восточные области Украины, эксперты называют 30-40 млрд кубометров в год. И если этих объемов страна лишится, придется задирать транзитную ставку с риском потерять вообще всякое наполнение со стороны России, а также менять режим работы ГТС:
«У нас все хранилища находятся на западе, а компрессоры работают с востока. – объясняет Сергей Дяченко. — Поэтому работает замещающая схема – в восточные области идет часть транзита, а потом отобранный газ компенсируется из хранилищ на западе».
Газпром на эту схему закрывал глаза, а Украина имела возможность сэкономить, но в случае фактического реверса Украине придется прокачивать газ через все свои компрессорные станции, на которых будет сжигаться определенный объем топлива. Соответственно, себестоимость доставки вырастет и в итоге ляжет на плечи потребителей. Кроме того, Киеву после прекращения транзита (и, как следствие, виртуального реверса) придется покрывать доставку голубого топлива до границы Украины по трубам либо Словакии и Чехии, либо Польши.
Впрочем, как сказал нам Валентин Землянский, система не выдержит работы в физическом реверсе(как в 2009), если российский газ перестанет поступать в украинскую трубу:
Это чревато с учетом ее состояния. Остановка транзита равна отказу от использования украинской ГТС в среднесрочной перспективе.
СП-2, где чем больше объем загрузки, тем ниже транзитный тариф, выгодней и Европе, и России – соответственно, и загружать его будут стараться максимально. Кроме того, с начала 2019 года Россия стала лидером по поставкам в ЕС сжиженного газа и, очевидно, будет их наращивать, что также позволит удовлетворить европейские потребности в обход Украины.
В итоге непреходящая ценность независимой Украины, её ГТС, имеет довольно смутные перспективы – в случае низкой загрузки ее содержание и модернизация лягут тяжким бременем на бюджет, особенно с учетом потери транзитного сбора. Винить в этом власти могут сами себя. Пока Порошенко, Климкин и Нафтогаз воевали с СП-2, Украина уверенно двигалась к коллапсу в газовой отрасли и энергетической бедности: ни одна задача, которая стояла перед Коболевым и Витренко в момент их заступления на пост не была решена – от вопроса недоучета газа на границе и анбандлинга до модернизации и роста внутренней добычи. Программа 20/20 провалена, внутренняя добыча падает второй год подряд, ее себестоимость выросла до абсурдных $300, на компрессорных станциях «сгорает» 1,5 млрд кубов, тарифная задолженность растет гигантскими темпами, шанс хотя бы отчасти снять зависимость от импорта (а в перспективе стать даже нетто-экспортером) обернулся тяжелейшим кризисом –консорциума нет, а в формате ISO не будет и модернизации ГТС. Вместо попыток договориться с Газпромом и сохранить для медленно растущей даже с учетом «низкой базы» экономики несколько сот миллионов – закрытый московский офис НАК. Даже если Snam и Eustream, наиболее заинтересованные в консорциуме, все-таки придут в Украину и сумеют договорится с Газпромом, они просто возьмут в лизинг часть трубы, а с оставшейся системой Украине придется разбираться самостоятельно. В случае «нулевого транзита» – консервировать.
