закладки →

Коррупция в силовых ведомствах, говорят адвокаты, только усугубляется, а прокуроры теперь ввели наценку за риск

«Неужели вы искренне думаете, что он будет сидеть? Сейчас в ГПУ решается все просто: дал денег — дела нет, дал еще больше денег — сняли арест с имущества. Есть и тарифы на то, чтобы оппонента завалить. Все по прейскуранту», — рассказывает «Вестям» один из адвокатов, комментируя громкое дело.

Юристы уверяют: взятки стали выше, а схемы изощреннее, но при этом если раньше прокуроры боялись наказания, то теперь уже нет. «Пришли молодые, «голодные» прокуроры. Они много вложили в то, чтобы попасть в прокуратуру, и хотят отбить вложенное», — продолжает наш собеседник.

Цена вопроса

О том, что коррупция в ГПУ процветает, говорят даже официальные источники. Например, согласно реестру судебных решений, $75 тысяч попросил военный прокурор за то, чтобы снять арест с судна, на котором перевозили соду крымского производства, $10 тысяч стоило решение о том, чтобы закрыть глаза на работу нелегального игрового клуба, 300 тыс. грн — закрыть уголовное производство по факту самозахвата земли. Адвокаты уверяют, что есть прайс и на открытие дел по заказу.

«Конечно, все зависит от «жирности» клиента. Если обычный предприниматель, то десяти тысяч баксов обычно хватает, а если кто-то известный, политик там, бизнесмен, то цена вопроса — где-то 100–200 штук баксов», — продолжает описывать ситуацию адвокат.

О том, что у правоохранителей не все гладко, эксперты говорят и официально. «И статистика, и данные наших источников показывают, что коррупция в прокуратуре еще далеко не искоренена, — говорит «Вестям» основатель организации «Громекс», куда входят бывшие прокуроры, Максим Могильницкий. — При этом прокуроры сейчас ничего не боятся, поскольку отсутствуют реальные контролирующие органы. Полиция и НАБУ выполняют только заказы своих бенефициаров».

«Но из-за работы НАБУ у прокуроров выросли риски и поднялись цены, — добавляет глава Центра противодействия коррупции Виталий Шабунин. — Коррупция из ГПУ никуда не делась. Это можно понять хотя бы по тому, что никто не собирается увольнять прокуроров с неадекватно высокими доходами. Например, прокурор Дмитрий Сус оформил Audi Q7 на бабушку. Или киевский прокурор Алена Бобита задекларировала квартиры, нежилые помещения, стоянки. Это на зарплату в 20 тысяч гривен все можно было купить?»

В кругах предпринимателей и адвокатов также рассказывают, что в последнее время суммы взяток значительно выросли. «Однажды прокурор прямым текстом сказал, что появилось множество контролирующих органов, НАБУ свирепствует, и попросил прибавку за риск», — говорит один из адвокатов.

«За то, чтобы районный прокурор не требовал большого наказания в элементарном бытовом криминале, будет достаточно $5–10 тыс. Значительно дороже договориться на уровне городской или Генеральной прокуратуры. Тут суммы будут на уровне $50–100 тыс. Бывает, что прокуратурой умышленно создаются проблемы бизнесменам и банкирам, чтобы они оплатили затем то, чтобы прокуратура от них отстала. Полгода назад был «наезд» на киевского банкира, его и в СИЗО закрывали, и требовали бизнес отдать. Там речь шла о нескольких миллионах долларов, которые он потратил на то, чтобы откупиться», — говорит источник.

Луценко не отрицает

Глава ГПУ Юрий Луценко не отрицает, что с отдельными прокурорами можно «договориться» за вознаграждение. По его словам, только в прошлом году из ГПУ уволили 28 прокуроров за взяточничество.

Но эксперты считают, что так убирают лишь неугодных. «На самом деле борьба с коррупцией и люстрация — показуха ради красивых заголовков, — говорит один из адвокатов. — За примерами далеко ходить не надо. Во время Майдана в Голосеевской прокуратуре Киева замом был Дмитрий Борзых. Именно он курировал процессы, связанные с задержанием майдановцев. В частности, медика Алексея Тутова. Сейчас Борзых не только не люстрирован, как многие те, кто просто работал во времена «злочинной влады». Он зам военного прокурора Анатолия Матиоса».

По словам адвоката, военная прокуратура сейчас фактически руководит Службой безопасности. «Все, на чем ловит СБУ, — всюду они вхожи. По линии разграничения идет огромный поток товаров в обе стороны. И контролирует его именно военная прокуратура», — говорит адвокат.

Военная прокуратура — вообще отдельная тема. «Матиосу и его подчиненным на Ризницкой был выделен отдельный этаж для того, чтобы их работа была максимально закрыта. Несмотря на то, что они должны расследовать преступления, связанные с военнослужащими, им отдали ресурсные дела политиков из прошлой власти, поскольку Луценко доверяет Матиосу, как себе. Никто не знает достоверно, по каким объектам идет расследование — они публикуют только то, что хотят», — говорит наш источник в ГПУ.

Бывший замгенпрокурора Алексей Баганец считает, что это может быть нарушением законодательства. «Для меня загадка, почему военная прокуратура сейчас занимается делами, которые не относятся к военным преступлениям. Существует статья 216 Уголовно-процессуального кодекса, где говорится, что они не должны этим заниматься. Разве что генпрокурор своим решением передаст дело от одного подразделения в другое, если видит, что кто-то работает неэффективно», — сказал «Вестям» Баганец.

Тем временем военные преступления не расследуются. По словам нардепа Игоря Мосийчука, военная прокуратура открыла бесконечное количество дел в отношении добровольцев, и в них во всей красе проявился непрофессионализм и ангажированность этой прокуратуры. «В каждом деле видно, насколько они плюют на право. Кроме того, они должны были бы перекрыть движение товаров на «серые» зоны Донецкой и Луганской областей, они должны были бы бороться с контрабандой, а на деле контрабанда процветает», — говорит Мосийчук «Вестям».

За что берут взятки

По словам Шабунина, у прокуроров есть несколько коррупционных направлений. «Основная статья доходов — все, что происходит вокруг уголовного производства: открытие или закрытие дела, арест обвиняемого с соблюдением всех процедур или намеренно допущенными нарушениями, которые защита может потом оспорить. Также можно договориться о том, чтобы не оглашали подозрение. Большое значение для перспектив дела в суде имеет формулировка обвинения при передаче дела в суд, и тут также есть коррупционный риск», — говорит он.

Отдельно оплачивается лояльность прокуроров в суде. «Дело можно похоронить на этапе расследования и на этапе суда, — говорит Шабунин. — Можно скорректировать, как прокуроры будут вести себя в суде — будут ли подыгрывать адвокатам за то, чтобы снять арест с имущества. Можно добиться смены прокурора на более сговорчивого и менее дорогого». Могильницкий добавляет: главный способ заработка для прокуроров — за определенную мзду закрыть уголовное дело, которое было возбуждено полицией или прокуратурой.

«Один из показательных случаев — дело о выделении участка в Киеве на пересечении Столичного шоссе и улицы Заболотного. Землю выделили незаконно, прокуратура выявила данный факт, подала иск об отмене решения Киевсовета, но на уровне кассационного обжалования отказалась от данного иска», — говорит Могильницкий.

Правда, адвокат Виталий Наум уверяет, что зачастую специалисты понимают: платить не нужно.

«Сейчас настолько упало качество следствия, что нет смысла договариваться в прокуратуре. Многие дела просто разваливаются или зависают в судах. Они кричат, что судьи плохие, но если судья открывает материалы дела и видит, что там ничего нет, то что ему делать», — говорит Наум.

Как берут

Былой практики передачи денег напрямую из рук в руки, говорят наши источники, уже избегают. «Прокуроры прекрасно осведомлены, когда по ним работают спецслужбы. Поэтому очень редко назначают дату и место, чтобы напрямую получить деньги. Чаще стали встречаться завуалированные взятки в виде дарственных на авто, или передача наличных через третьих лиц. Посредниками, как правило, выступают адвокаты. Особенно это распространено сейчас, поскольку многие прокуроры переквалифицировались в адвокатов», — говорит источник.

Подобные дела есть в реестре судебных решений. Одно из последних — об адвокате-посреднике — опубликовано 4 января. В материалах дела сказано, что адвокат получил $50 тыс. от стороны защиты одного из подозреваемых, чтобы передать деньги сотрудникам Киевской областной прокуратуры. О взятке договаривались в киевском кафе Trattoria La Padella, а доллары затем передали в машине марки Mitsubishi Lancer. Взамен они предоставили защите все материалы по их клиенту, включая показания свидетелей.

По мнению политолога Костя Бондаренко, по большому счету никто и не планирует преодолевать коррупцию в органах прокуратуры: «Невозможно преодолеть коррупцию в отдельно взятом ведомстве. Если бы хотели, то давно бы уже лишили прокуратуру всех контролирующих функций и лишили прокуроров коррупционных возможностей. Но государство построено на схеме, когда вертикаль обеспечивает вышестоящие органы за счет поборов и взяток. Так работают все проверяющие — налоговая, полиция, прокуратура».

Источник: vesti-ukr.com