Приватизация по-новому

— Юрий Валентинович, известно, что ФГИ разработало новый законопроект о приватизации (№7066), расскажите о нем более детально…

— Действительно, в этом году усилиями специалистов ФГИ, Минэкономики, специалистов Офиса реформ, был разработан законопроект, который уже одобрен правительством и 4 сентября был зарегистрирован в Верховной Раде. В ближайшие недели он уже будет рассматриваться в комитетах. Это принципиально новый закон «О приватизации», который объединил в себе положения всех семи действующих. Главное, что он предполагает – сделать одинаковым для всех принцип приватизации госимущества. В зависимости от отраслей, конечно, могут быть особенности, но они должны регулироваться не отдельными законами, а решениями правительства как органа, уполномоченного управлять объектами госимущества. Также законопроектом предусмотрено, что если на объект трижды нет спроса по рыночной стоимости (определенной независимым оценщиком), он выставляется на продажу за 1 гривну.

Также документом предполагаются изменения к критериям оценки малых объектов приватизации. К таким будут отнесены предприятия с доходом меньше 200 млн грн по году. Критерии оценки для таких объектов будут упрощены – она будет проводиться по балансовой стоимости.

— Для чего нужен законопроект, какие проблемы хотите решить с его помощью?

— Честно сказать, я работаю в Фонде госимущества с 1995 года. И, несмотря на это, иногда сам начинаю путаться в законодательных и нормативных дебрях. Сейчас есть семь законов и еще под них выписано множество нормативных документов. И некоторые противоречат один другому. Потому что есть законопроекты, которые принимались лет десять назад, а в современные вносятся правки, и все забывают, что нормы эти уже есть там, в старых законах. Цель нового законопроекта – соединить все в одном документе. Вместо семи документов – выписать один. Критерии простые – единые. Чтобы приватизация, например, спиртовой отрасли не проходила иначе, чем, к примеру, нефтеперерабатывающей.

— Документ разрабатывался по поручению премьер-министра Владимира Гройсмана?

— Да. Но это поручение выросло из Меморандума МВФ. И МВФ, и американцы уже давно настаивали, что нужно, чтобы при приватизации были единые правила, понятные инвесторам. Если уже мы путаемся, то им вообще приходится нанимать юридические компании, которые затем приходят к нам и начинают у нас спрашивать, что и как.

— Правильно ли я понимаю, что до тех пор, пока этот законопроект не будет принят, приватизация в Украине активно не будет идти?

— Нет. Приватизация идет и будет идти. Просто этот законопроект решает глобальные вопросы. Подходы, стоит заметить, останутся такими же, как сейчас – открытость и конкурентность. Именно такой принцип мы исповедуем. То есть, продавать на аукционе – открыто и с максимальным числом участников конкурса.

ОПЗ и «Сумыхимпром»

— Расскажите, пожалуйста, о процессе приватизации Одесского припортового завода – резонансный объект…

— Почему вы считаете, что он резонансный? Откровенно говоря, просто Игорь Олегович Белоус (бывший глава ФГИ) взял на него направление, выбрал его как пилотный объект большой приватизации. Я думаю, что в этом была его ошибка, в какой-то мере. Потому что нельзя брать один объект, как пилот. Есть план (приватизации), есть постановление Кабмина, а там не только один ОПЗ. Работать нужно над всеми, потому что всегда есть риск… Вот в частности, вокруг этого завода такие обстоятельства, что он очень тяжело будет продаваться.

— Вы имеете ввиду задолженность предприятия?

— … причем не столько ее размер, сколько то, перед кем эта задолженность: господину Фирташу и его компании.

— А какая ситуация юридически сейчас с этой задолженностью?

— Она есть и подтверждена Стокгольмским судом.

— Апелляция возможна?

— Там нет процедуры апелляции. Международный суд. Мы же им доверяем, он подтвердил, что она есть.

— И как это будет влиять на стоимость актива при продаже?

— Так эту стоимость уже высчитали, еще в прошлом году. Была посчитана и стартовая цена, и задолженность (250 млн долл.). В стартовой цене она учтена. Чтобы инвестор знал, что ему не придется платить задолженность дважды. Но все говорят, поскольку она перед господином Фирташем, мы не хотим потом платить штрафы американскому правительству. А оно наложит штраф на любую компанию, которая будет сотрудничать с компанией, против собственника которой они ведут антикоррупционное расследование.

— Когда Одесский припортовый все же будет выставлен на конкурс?

— Мы планируем, что это будет февраль 2018 года. Оценка должна завершиться до Нового года, но пока каникулы. Раньше февраля нет смысла…

— Есть компании, которые заинтересованы в его покупке?

— Есть пара компаний, которые не работают на рынке США. Они интересуются. И если цена для них будет комфортной и у них будет понимание, как поставлять туда газ и по какой цене, и все у них по себестоимости сложится, тогда они зайдут. Если компании не найдут ответы на эти вопросы… может быть второй «Сумыхипром».

— В интервью нам господин Белоус говорил, что ОПЗ интересуются компании с Ближнего Востока, мы об этих компаниях сейчас говорим?

— … Есть наши (украинские) компании, хотя юридически, они, конечно, не наши. Но собственники там украинцы. Не олигархи. Молодые предприниматели. Интересуются, пока. ОПЗ – не единственное предприятие, которое мы готовим к приватизации.

— Какие предприятия тогда еще готовите?

— «Центрэнерго». Вы знаете, уже выбран советник (компания Ernst&Young). Он начинает работать. Сейчас советник проведет все процедуры – аудит, сделает оценку. Предварительно, мы рассчитываем выручить минимум 4,5 млрд грн за госпакет предприятия.

По договору с советником, который уже подписан, оценка и переговоры с инвесторами должны завершиться до марта 2018 года. И после этого есть уже смысл выставлять объект на конкурс. Ориентировочно, на подготовку к нему уйдет около месяца и еще полтора-два будет проходить конкурс. Так получается, что мы выходим на июнь 2018 года, когда этот объект может быть реально продан.

— Вы упомянули о «Сумыхимпроме», как показалось, в негативном контексте. Это настолько проблемный объект?

— Он проблемный. Предприятие 10 лет находится в процедуре банкротства. Основной кредитор тоже компания Фирташа. Задолженность «Сумыхипрома» меньше, конечно, чем на ОПЗ. Но, там сформирован комитет кредиторов, есть план санации. И они работают. То-есть мы прекрасно понимаем, что тот государственный пакет акций (контрольный), который мы хотим продать, он ничего не стоит. Ведь управляет предприятием комитет кредиторов. И пока это так, даже имея в собственности пакет ценных бумаг, акций, инвестор не будет иметь права решающего голоса. В любом случае, оценили государственный пакет «Сумыхимпрома» в 200 млн грн, будем пробовать его продать.

— Это за 100% акций?

— Практически.

Одесский НПЗ

— Недавно стало известно о возврате в госсобственность целостного имущественного комплекса Одесского НПЗ, который, как говорят, контролировался структурами Сергея Курченко. Расскажите, как ФГИУ будет работать с этим объектом?

— Мы принимаем Одесский НПЗ в управление, согласно решению Кабмина. Вместе с компанией «Укртрансгаз», которая сохраняла этот объект, согласно распоряжению Кабмина, мы (Фонд) должны провести совместную инвентаризацию его имущества и затем по акту приема-передачи примем его в управление. Затем будем проводить корпоратизацию (создавать акционерное общество), а после этого государство будет принимать решение, управлять ли дальше этим активом или выставить его на приватизацию. Потому что на сегодняшний день это сделать невозможно. Еще с 2006 года в Украине действует мораторий на приватизацию объектов топливно-энергетического сектора. И это да, проблема. У нас же еще болтаются 25% акций (госпакет) НПК «Галичина» — 10 лет стоит, «Нефтехимик Прикарпатья» приблизительно столько же не работает. Но есть мораторий и пакеты этих предприятий мы даже не можем выставить на конкурс.

— Возвращаясь к Одесскому НПЗ, какие у него есть перспективы?

— Когда будет создано акционерное общество, будет назначен директор.

— К слову, сейчас предприятие работает?

— Работает. При заводе есть котельная, которая отапливает целый район в Одессе. Ее сейчас нужно будет запускать. Мы над этим работаем.

— Я имею в виду по профилю завод может работать?

— Вы должны понимать, Одесский НПЗ никогда не получал основное сырье (нефть) по морю. Никогда. Всегда на него нефть поставлялась из России, по Приднепровскому нефтепроводу. Может какие-то маленькие партии там и были… Но он рассчитан на переработку российской, не Каспийской нефти. Я это очень хорошо знаю, потому что один раз мы этот завод уже продавали.

— И все это оборудование там до сих пор есть?

— Да, оно есть. Но за те 10 лет, которые прошли, с 2005 года… Пять лет НПЗ использовался активно и еще пять лет – неактивно. Любое оборудование за такой долгий срок, безусловно, изнашивается. И сегодняшние технологии, которые используются в отрасли, позволяют получать светлые нефтепродукты более высоких стандартов. Поэтому, на мой взгляд, для этого предприятия нужно будет искать какие-то варианты… Возможно, приватизировать. А может, возможна его синергия с другим предприятием. Одесский НПЗ мог бы работать в паре с «Орианой» — это Калушский производитель химической продукции. И если такая синергия сработает, то предприятия можно продавать вместе.

— «Ориана» — государственное предприятие?

— Там есть и частные и государственные собственники.

— Предприятие работает?

— Да, немного, насколько я знаю. Это просто один из возможных вариантов. Просто нужно понимать главное – Одесский НПЗ можно в перспективе выставить на приватизацию и продать, но он реально нужен только тому, у кого есть сырье для его работы. Без сырья это предприятие годно только на металлолом.

— Теоретически по морю на предприятие можно поставлять нефть?

— Можно. Я не думаю, что это такие неподъемные затраты, чтобы создать на заводе соответствующую инфраструктуру. Но нужно думать о том, что и на море эту инфраструктуру нужно создать. Я не думаю, что та же «Нефтегавань» (по данным участников рынка, подконтрольна олигарху Игорю Коломойскому. — Ред) обеспечит им 3 млн т нефти – а НПЗ рассчитан именно на этот объем переработки в год (2,8 млн т).

— А какой должна быть максимальная загрузка предприятия, чтобы оно работало рентабельно?

— Ну, вот когда Одесский НПЗ реально работал, минимум 2 млн т нефти в год он перерабатывал. То-есть, загруженность его была в среднем 60% (и собственников это устраивало. — Ред). Мы можем говорить, что минимальная потребность в нефти этого предприятия 2 млн т. И при такой загрузке он более или менее стабильно работает.

— На предприятии производился только бензин?

— Весь спектр – и бензины, и дизтопливо.

Облэнерго и RAB-тариф

— Когда можно ожидать продажи госпакетов облэнерго?

— Мы сейчас готовим проект соответствующего распоряжения правительства, согласовываем его с министерствами. Как и к продаже «Центрэнерго», в их случае планируем привлечь советника. Но это расходы (на услуги советника), и немалые. Дело в том, что стоимость услуг советника рассчитывается исходя из потенциальной стоимости компании. Чем выше стоимость, тем ниже процент советник получает. В случае с «Центрэнерго», кстати, это 1-1,5% от стартовой цены. И это нормальный процент. Тем более, что согласно договору, советник только половину суммы получит гарантированно, остальное только после продажи.

В целом, продажу госпакетов акций облэнерго мы запланировали на следующий год (2018) – где-то август-октябрь. Это план, который мы уже написали. Кстати, по просьбе Минфина, который просил нас найти средства. Мы посчитали, что если шесть облэнерго продадим в следующем году и «Центрэнерго», при условии, что таки будут введены RAB-тарифы, сможем выручить от их приватизации где-то 20-22 млрд грн.

— А есть вероятность, что RAB-тарифы будут приняты?

— Методология уже принята, осталось только решить, когда их вводить. То ли с 1 ноября нынешнего года, то ли с 1 января или 1 апреля следующего года. Но мы уже считаем стоимость пакетов облэнерго, с условием, что будут действовать RAB-тарифы. Если их стоимость (госпакетов облэнерго) в прошлом году оценивалась где-то в 4,5 млрд грн, то введение RAB-тарифов дает повышение цены в 3-3,5 раз.

— Что думаете о приватизации «Укрспирта»?

— Я неоднократно откровенно говорил – я не понимаю, зачем государству госмонополия на спирт, если мы с вами (потребители) спирт не пьем. Потребитель пьет конечный продукт – водку. Так что приватизировать надо, тем более показатели в отрасли ухудшаются без модернизации, современных подходов. Мы в Фонде все наработали для прозрачной приватизации.

— А что мешает сдвинуть процесс приватизации госмонополии с мертвой точки, почему до сих пор нет реальных шагов?

— По-моему ответ очевиден. Многие сидят на… (денежных потоках. — Ред). Вот, в частности Минагрполитики за последние восемь месяцев нам ни одного предприятия не передало на приватизацию. И это при том, что правительство, не мы даже, а Кабмин, который по некоторым предприятиям принимает решение. Так вот они приняли решение по приватизации 10 предприятий и согласно закону министерство в течении восьми месяцев должно было их нам в Фонд передать… Пока ничего не передали.

Беседовала Елена Голубева

Источник: 112.ua