_Добавить публикацию в закладки

«КП» в Украине» поговорила с мамой убитого журналиста

В субботу, 13 июля, Олесю Бузине исполнилось бы 50 лет. Он не дожил до юбилея три года — 16 апреля ­2015-го его застрелили во дворе дома на улице Дегтяревской в Киеве.

— Валентина Павловна, вы верите, что в деле об убийстве вашего сына будет вынесен справедливый приговор?

— Я думаю, что да. Не может быть, чтобы в Украине не нашлось порядочных людей, которые отнесутся к этому делу с совестью. Найдутся такие люди. Поэтому я так долго жду и иду через все испытания. Я глубоко верующий человек, и есть силы, которые мне помогают. Олесь не писал ничего против Украины, он писал только для нее. Непорядочные людей создавали ему плохой имидж, они же его и убили. 

— Морально готовы к тому, что адвокаты обвиняемых будут и дальше затягивать процесс?

— Они отрабатывают свои деньги, что тут скажешь. В противовес закону выдвигали какие-то требования, а судья не перебивал, не руководил заседаниями. Уже прошло 26 заседаний… Сейчас у нас новый судья. Я повторяю то, что уже сказала: верю, что найдутся порядочные люди. 

— Вы просили о личной встрече президента Владимира Зеленского. 

— Не было никакой встречи. Я получила официальный ответ на свое письмо из его администрации, который подписал Руслан Рябошапка (замглавы Офиса президента. — Ред.). Ответ ни о чем. Там говорилось, что президент имеет особый статус, что к нему на прием надо зарегистрироваться. Ответ такой, как давала мне служба Порошенко, только более расширенный. 

Знаете… У меня в характере нет наглости. Я понимаю, что сейчас президент очень занят, идут выборы. После выборов я обязательно пойду и зарегистрируюсь на прием.

— Ваш адвокат Ренат Кузьмин писал в Фейсбуке, что просьбу о встрече направили Юрию Луценко. 

— Я всю жизнь прожила так, что мне не приходилось сталкиваться ни с полицией, ни с судами, ни с прокуратурой. Это горе меня заставило. Я уже ходила в Генеральную прокуратуру, регистрировалась к Луценко на прием, стояла первой в списке. А он перешагнул через мою фамилию, принял четвертого по списку человека. Больше не хочу к нему обращаться.

— Вы ходите на судебные заседания. Общались с обвиняемыми в убийстве Олеся?

— Мы сидим друг напротив друга. Они со мной здороваются, я отвечаю. Мне очень больно, но я не могу сказать, что это сделали они — суд не вынес приговор. Мне жаль, что парни испортили свою биографию. По возрасту они годятся моему Олесю в сыновья. 

— После смерти Олеся в адрес вашей семьи были угрозы?

— Нет, ничего такого не было. На судебные заседания приходят какие-то молодые люди, что-то выкрикивают… Но меня это не касается. Я хочу одного: чтобы суд сказал, кто убил моего сына.  

— 13 июля вы навестите могилу Олеся?

— Конечно, пойдет вся наша семья, все друзья. Родственники специально приедут, чтобы помянуть его в юбилей.

СУД ДА ДЕЛО 

Трудное следствие, долгий процесс

В субботу, 13 июля, нашему коллеге исполнилось бы 50 лет. Олесь Бузина не дожил до юбилея три года – 16 апреля 2015-го его застрелили во дворе дома на улице Дегтяревской в Киеве. Преступление было так искусно обставлено, что эксперты говорили о профессиональных киллерах, которые берут за черную работу десятки тысяч долларов. Но спустя два месяца министр МВД Арсен Аваков сообщил, что подозреваемыми являются двое молодых активистов ультраправого движения, участники революционного Майдана, бывшие бойцы АТО. Их имена – Андрей Медведько и Денис Полищук — в обвинительном акте, который исследует Шевченковский суд столицы. Следствие по делу было долгим и трудным, таким же обещает быть и процесс.

В марте Госдепартамент США опубликовал «Отчет о правах человека за 2018 год», где вспоминалось «дело Бузины». Эксперты констатировали, что оно умышленно затягивается судом «в интересах украинской власти». Есть этот интерес или нет – об этом спорят четыре года. Но факт, что в суд тома были направлены в ноябре 2017-го, и только этой весной представитель прокуратуры смог зачитать обвинительный акт на 30 страницах.

Защитники обвиняемых – четыре сильных адвоката — все время подавали ходатайства об отводе судьи, присяжных, придирались к мелким процессуальным нарушениям. Их действия активно поддерживали радикалы из «С14», которые каждый раз заполняли зал суда, чтобы защитить Медведько и Полищука от «произвола». В начале мая у председательствующего судьи Евгения Сидорова сдали нервы, и он заявил самоотвод, пожаловавшись, что «отдельные участники процесса приняли все возможные меры для дискредитации состава суда в целом и меня как судьи в частности».

Сторона обвинения рассчитывала, что колесо закрутится по второму кругу, но заседания продолжили в новом составе суда. Очередное прошло в канун 50-летия Олеся – 11 июня.

Хоть в материалах дела, как утверждают в прокуратуре, достаточно доказательств против Медведчука и Полищука, сами они своей вины не признают. Против экспертиз ДНК и других весомых улик в суде будут выступать свидетели алиби (16 апреля  2015 года Полищук якобы находился в зоне АТО, а Медведько – в лагере «Правого сектора»). Впереди еще много споров.

Только вряд ли мы услышим ответ на главный вопрос: были ли молодые националисты одни в своих стремлениях наказать «идеологического врага» или им руководил кто-то третий, пожелавший вбить еще один кол в рознь, которая раздирает Украину и против которой Олесь Бузина выступал в своих последних публикациях.

Уголовное производство о возможных сообщниках обвиняемых выделено в отдельное производство. О том, как ведется расследование и ведется ли вообще, информации нет.

Три «белых пятна»

1.За день до убийства Олеся Бузины, 15 апреля, возле своей квартиры в Подольском районе Киева был расстрелян член Партии регионов, бывший народный депутат Олег Калашников.  Эксперты не раз говорили, что между двумя преступлениями может быть связь, но следствие это не подтвердило. Убийство Калашникова не раскрыто до сих пор.

2. Накануне расстрела Олеся данные о нем, в том числе домашний адрес, были выложены в «чистилище» на сайте «Миротворец». После убийства информация была удалена.

3. Есть информация, что Денис Полищук и Андрей Медведько задолго до 16 апреля 2015 года находились на оперативном контроле МВД в связи с подозрениями в других правонарушениях. Перед 15 апреля слежка якобы была снята. Адвокат Ренат Кузьмин высказывал мнение, что в милиции могли знать о готовящемся преступлении.