_Добавить публикацию в закладкиПод конец года в публичной сфере снова повис вопрос о будущем украинской газотранспортной системы (ГТС). В частности, председатель правления НАК «Нафтогаз Украины» Андрей Коболев назвал стоимость нынешней ГТС, а премьер-министр Украины Владимир Гройсман во время рабочего визита в Германию обсудил управление ей совместно с западными партнерами. Чтобы выяснить состояние отечественной ГТС на данный момент, а также очертить её перспективы, корреспондент ГолосUA побеседовал с сопредседателем Фонда энергетических стратегий Дмитрием Маруничем.
— В апреле в Twitter «Нафтогаза» появилась информация, что, согласно наблюдениям, осуществленным на протяжении пяти лет, аварийность украинской газотранспортной системы оказалась в семь раз ниже, нежели российской. Вместе с тем, гендиректор «ИнфоТЭК -Терминал» Рустам Танкаев усомнился в том, что Украина до 2020 года сможет модернизировать компрессорные агрегаты своей ГТС. Насколько данным цифрам можно доверять, и каков объективный уровень аварийности украинской ГТС на данный момент?
— Уровень аварийности ГТС фиксируется по фактам происходящих аварий. В этом году на украинской ГТС не было зафиксировано случаев крупных аварий. Однако на протяжении прошлых лет они неоднократно фиксировались, что, впрочем, не приводило к задержке поставок газа в Европу. Поэтому я ещё раз посоветовал бы не слишком доверять той статистике, которую публикует «Нафтогаз», так как неясно, на основе чего сделаны данные выводы. Что в свою очередь наводит на мысль о скорее пропагандистском, чем практическом значении данных цифр.
Что касается статистики, предоставляемой российской стороной, то российская ГТС по своей магистральной протяженности значительно больше украинской. И здесь нужно сводить расчеты не к номинальным числам, а к количеству аварий на сто километров. Что же касается того, что на сегодняшний день Украина не способна модернизировать свою ГТС, о чем упомянул господин Танкаев, так это общеизвестный факт.
Сколько конкретно компрессорных цехов эксплуатируется «Укртрансгазом» все желающие могут узнать на его сайте. Но я могу сразу сказать, что это сотни агрегатов. Естественно, что за то время, которое есть в распоряжении на данный момент, их было бы сложно заменить даже в теории. Поэтому за вычетом основных транзитных трубопроводов, пока ведется лишь точечная замена компрессорных агрегатов на отдельных станциях.
На данный момент существуют отдельные проекты реконструкции украинской ГТС. К примеру, в сотрудничестве с немцами реконструируется компрессорная станция «Бар» (давний проект, которым занимаются ещё со времен Януковича) на немецкий кредит в 50 миллионов евро. Также недавно «Нафтогазом» были утверждены условия реконструкции компрессорной станции «Ягодин». Но пока что о масштабной модернизации речь точно не идет.
Конечно, украинская ГТС не современная, у неё относительно высокий уровень топливных затрат на перекачку газа, а также плохая топливная экономика и экологическая составляющая из-за того, что компрессорные цеха стоят через каждые 130 километров. Тогда как, к примеру, на «Северном потоке-1 и 2» в море установлена всего одна компрессорная станция.
Таким образом, это два основных негативных фактора, которые в сравнении с «Северным потоком-2» снижают конкурентоспособность украинской ГТС. Тогда как плюсом является то, что затраты на её создание были понесены ещё в советское время. В целом же, украинская ГТС работает достаточно надежно, при этом нет никаких оснований считать, что «завтра она развалится».
— В мае этого года стало известно, что «Укртрансгаз» разработал план модернизации украинской ГТС до 2027 года. Насколько данный план реализуем, учитывая реальный уровень изношенности отечественной ГТС?
— Данный план я ещё не видел опубликованным. Поэтому для того, чтобы высказаться по нему более предметно, для начала его нужно обнародовать. Но все же я сомневаюсь, что он будет реализован в полном объеме, так как в «Укртрансгазе» нет понимания того, каким в будущем будет объем транзита российского газа через Украину. А это, между прочим, ключевой элемент, из которого нужно исходить в прогнозах.
Около года назад «Нафтогаз» отменил ранее объявленный «Укртрансгазом» конкурс по модернизации нескольких компрессорных станций в направлении Балкан и Турции, так как руководство компании более не считает данное направление перспективным для транзита после 2019 года, поскольку есть все основания считать, что «Турецкий поток» по всей видимости, будет завершен в срок, и будет запущен, как изначально планировалось, в конце 2019 года.
Но до тех пор, пока не будет ясности (а пока что её вообще нет) относительно объемов и направлений транзита газа через Украину, реализация любых программ по модернизации отечественной ГТС видится весьма условной.
Кроме того, в результате последних событий в Азовском море, подписание нового контракта с «Газпромом» отдаляется от нас. И это большая проблема.
— Андрей Коболев, выступая 19 ноября в рамках форума «Украинская энергетическая неделя – 18» сообщил, что стоимость украинской ГТС оценивается в 14 миллиардов долларов. Насколько данная оценка справедлива, и насколько сейчас вообще можно говорить об объективной стоимости украинской ГТС?
— Как правило, такого рода услуги заказываются у западных консультантов за огромные по меркам Украины деньги. Поэтому, мне сложно сказать, на чем основана такая оценка.
Кроме того, неясно, какой прогноз по транзиту российского газа они туда могли заложить, если сейчас нет никакой ясности в этом вопросе, так как сейчас россияне вообще не хотят говорить с Коболевым о подписании нового транзитного контракта.
Конечно, такая точка зрения может иметь место. Но для более глубокого анализа нужно понимать, на основании чего сделаны такие выводы, поэтому пока что подобные разговоры лишены предметного смысла. Так как нужно получить ответ на ключевой вопрос – каковы будут объемы транзита?
Если оценивать украинскую ГТС по остаточной стоимости с учетом амортизации, то для этого вполне достаточно сходить в бухгалтерию «Укртрансгаза». Но в чем тогда смысл такой оценки? За сколько можно продать железо и изношенные на 70% компрессорные агрегаты? Что дает нам эта оценка для понимания ситуации и прогнозирования? Практически ничего.
— Также, Коболев говорил, что одним из условий сохранения транзита российского газа является привлечение иностранных партнеров. Хотя, впрочем, не он первый кто говорит об этом. Как бы вы оценили саму идею привлечения иностранных партнеров для управления украинской ГТС?
— Четкая позиция «Газпрома» состоит в отказе от услуг украинской ГТС. Тогда как позиция украинской стороны состоит в привлечении иностранцев для управления местной ГТС, так как не выходит договориться с россиянами. Но пока что данный подход не принес реальных плодов. На протяжении текущего года европейцы проводили консультации с Кабмином, но так ни о чем и не договорились.
Причина состоит в том, что никто из них не пообещал Кабмину ничего конкретного. В итоге Кабмин не смог объявить и провести конкурс по привлечению партнера оператора ГТС. А это должно было быть сделано, потому что Кабмином утверждены соответствующие документы. Таким образом, украинская сторона сорвала свой же план реформирования данного сектора.
Следовательно, мы опять возвращаемся к разговору о том, что «Газпром» не хочет договариваться с Украиной. А европейские компании, объективно или субъективно, не то что не хотят, а, скорее всего, просто не могут договориться с «Газпромом». Поэтому данный вопрос стоит задать конкретно тем, кто всю эту схему придумывал – Гройсману, Коболеву и Яценюку: почему они были столь самонадеянны, что решили, будто такое возможно.
Кроме того, оператор украинской ГТС, который должен впоследствии инкорпорировать в себя иностранного партнера, формально был создан Кабмином, и существует пока что лишь на бумаге. Но реально он полноценно не функционирует, так как ему по факту нечем заниматься. Со своей стороны, «Нафтогаз» заявил, что решение Стокгольмского арбитража делает невозможным передачу контракта на транзит российского газа кому-либо ещё. И в этом есть логика.
Но есть также и позиция Европейского энергосообщества и Европейского Союза, которые требуют проведения реформы и хоть какого-то движения в этом направлении. Но Коболев саботирует реализацию этой реформы украинского газового рынка, поскольку речь идет о разделении бизнеса «Нафтогаза».
Кроме того, здесь есть также и субъективный фактор – Коболев не хочет терять рычаги влияния на ситуацию. И поскольку транзитный контракт – это львиная доля выручки «Нафтогаза», то эта выручка и является целью его борьбы.
— В этом году наблюдательные советы НАК «Нафтогаз Украины» и «Магистральные газопроводы Украины» согласовали дорожную карту для создания оператора украинской ГТС, на что сразу же позитивно отреагировали в Госдепе США. Конечно, американцы говорят о том, что их цель – «энергетическая безопасность», хотя в действительности, о ней речь не идет. А украинская ГТС просто используется Вашингтоном для того чтобы усложнить жизнь России…
— На самом деле, американцев никакая безопасность Европы вообще не интересует. У них позиция очень простая и заключается в том, чтобы любым путем ослабить позиции русских. И в данном случае «Нафтогаз» и вся эта транзитная волокита, а также споры с «Газпромом» — лишь элементы воздействия на Россию для ослабления её позиций.
— В интервью немецкому изданию Die Zeit Владимир Гройсман заявил, что до 2025 года Украина сможет стать «газовой державой», то есть не только удовлетворять свои потребности, но и экспортировать свой газ в Европу. Насколько это все вообще возможно?
— На самом деле, все это не очевидно по одной простой причине – потому что добыча газа в Украине не растет такими темпами, чтобы можно было однозначно сказать, что с такого-то года Украина сможет отказаться от импорта не только российского, но и вообще, любого импортного газа. Так как уже сорвана программа Кабмина «20/20» (программа по увеличению добычи природного газа «Укргаздобычей» до 2020 года с 14,5 млрд. до 20 млрд. кубометров в год), что уже точно не будет достигнуто, поскольку те инструменты, которые Кабмин собирался задействовать для этой цели — не работают из-за того, что они не смогли как следует проработать этот вопрос в своей программе.
Возможно, причина в том, что в Украине остались маленькие месторождения. Непонятно также, что мешает «Укргаздобыче» в полной мере освоить гигантскую выручку, которую компания получает последние три года после резкого роста тарифов. И судя по всему, они не могут направить эту выручку на увеличение объёмов добычи газа. Так как объемы добычи газа за последний год выросли менее чем на 1%. А общество платит колоссальную цену, оплачивая газ по высоким тарифам имени Яценюка, Коболева и Порошенко. Поэтому вероятность того, о чем говорит Гройсман, неочевидна. Возможно, это будет возможно «когда-то». Но точно не в те сроки, о которых говорит премьер.
