_Добавить публикацию в закладкиНовый закон о дезинформации — не эффективное средство борьбы с российской пропагандой, а надгробный камень украинской демократии
Помните пост, который вы сделали в «Фейсбуке» несколько дней назад? Так вот, это была фейковая новость, и за её распространение светит солидный денежный штраф или даже тюремный срок. Вернее, будет светить, если Законопроект «О противодействии дезинформации и регулировании деятельности СМИ» одобрят в редакции, обнародованной 20 января. Этот документ предполагает административную и уголовную ответственность за распространение некоторых видов неправдивой информации. С особой строгостью хотят спрашивать за распространение сообщений, связанных с вопросами национальной безопасности. В эту категорию попадают самые важные для страны новости. Как отмечает Роман Головенко, руководитель правовых проектов общественной организации «Институт массовой информации», принятие закона в нынешней редакции сделает рядовых пользователей соцсетей юридически самым уязвимым звеном информационной цепочки. Речь о тех, кто обращается не к узкому кругу друзей, а к широкой аудитории и публикует открытые посты.
Самоуправление под вопросом
Законопроект не только расширяет круг лиц, несущих ответственность за неправдивые сообщения, но и вводит множество новых ограничений, задевающих интересы средств массовой информации, их сотрудников и авторов-фрилансеров. Полноценная журналистская деятельность будет разрешена только обладателям пресс-карты, выданной не существующей пока организацией под названием «Ассоциация профессиональных журналистов Украины», механизм создания которой не вполне ясен. Документ вводит понятие «профессиональный журналист», предполагающее членство в ассоциации. В тексте законопроекта также фигурирует понятие «журналист», однако в ст. 27, где говорится об аккредитации представителей СМИ у субъектов властных полномочий, а также в статьях, описывающих защиту прав журналистов, речь идёт только о первой категории.
Известно, что в ассоциацию будут принимать журналистов с опытом работы от трёх лет. Роман Головенко особо подчёркивает, что само по себе наличие трёхлетнего стажа без учёта качества материалов и репутации мало о чём говорит. «В Украине нет практики нерукопожатности, когда профессиональная среда прекращает отношения и фактически выталкивает того, кто запятнал репутацию, — отмечает Головенко. — Поэтому я не верю, что «джинсовиков» и пропагандистов, которых при таких критериях членства придётся принять в ассоциацию, потом исключат из неё за этические нарушения. Может оказаться, что неэтичных журналистов там изначально будет больше, чем этичных, потому что последние не захотят вступать в ассоциацию, где числятся членами «джинсовики».
Теоретически ассоциация должна стать единственным в стране органом журналистского самоуправления, независимость которого обеспечит непредвзятое отношение к работе коллег и стремление оценивать друг друга исключительно с точки зрения профессионализма и этичности. Однако Галина Петренко, директор общественной организации «Детектор медиа», обращает внимание на то, что устав этого независимого объединения по замыслу законодателей пропишет государство, оно же определило семь организаций, которые могут участвовать в его создании. Две из них уже отказались.
По словам Головенко, идея создания ассоциации в том виде, в котором она изложена в законопроекте, противоречит ст. 10 Конвенции о защите прав человека. «Обеспечение потребителей информации качественным контентом — цель вполне легитимная, но при этом предполагается введение непропорциональных ограничений, чрезмерных для демократического общества, к тому же ассоциация не сможет помешать работе псевдожурналистов и распространению фейков», — уверен эксперт.
Товарищ цензор
Ассоциация сможет влиять на действия журналистов, но не их работодателей. Ст. 49 законопроекта предполагается, что за активностью медиаструктур будет следить назначенный Кабмином чиновник, уполномоченный выявлять случаи распространения неправдивой информации, штрафовать и блокировать СМИ. То есть по факту этот чиновник станет государственным цензором, контролирующим допуск социально значимых сообщений в медиапространство страны. Само же существование подобной фигуры далеко от принципов свободы слова, принятых в демократических обществах, зато соответствует концепциям централизованного контроля информационных процессов, которые реализуют, скажем, в Китае и России.
«Уполномоченный по вопросам информации сможет на своё усмотрение определять, что является дезинформацией, это сказано в ст. 21. Приведённое в законопроекте определение этого понятия нечёткое, — подчёркивает Галина Петренко. — Там говорится о «недостоверной информации на общественно значимые темы». Под эту формулировку можно подвести любой журналистский материал, например, о реинтеграции Донбасса или коррупции в армии. Итак, усмотрев в чём-нибудь дезинформацию, уполномоченный получит возможность вмешиваться в работу СМИ, заставляя их снимать какие-то публикации, размещать опровержения, а в случае отказа — передавать дела в суд».
Владимир Пищида, юрист судебного блока компании Investment Service Ukraine, обращает внимание на то, что уполномоченный по вопросам информации будет присваивать СМИ «индекс доверия» в соответствии со ст. 22. Помимо прочего поданный Министерством культуры документ предполагает возможность блокирования СМИ.
При таких правилах игры удержаться в медиапространстве нашей страны смогут единицы — в основном те, кто лоялен власти. Тем более авторы законопроекта в ст. 22 требуют, чтобы иностранные распространители информации регистрировали юрлица — представительства в Украине. «Если какой-нибудь TikTok не посчитает для себя целесообразным такой шаг, его, очевидно, тоже собираются блокировать», — говорит Петренко.
Наступление. Инициативы власти многие расценили как попытку похоронить свободу слова в Украине
От сумы и от тюрьмы
Решением суда распространителю неправдивой информации могут назначить штраф в размере 1 тыс. минимальных зарплат, если он добровольно опубликует опровержение, или 2 тыс. минимальных зарплат, если откажется опровергать собственные сообщения. То есть заплатить придётся примерно 4,7–9,4 млн грн, и это ещё не худший из возможных сценариев развития событий. При наличии обстоятельств, усугубляющих вину нарушителя, штраф может вырасти до 5 тыс. минимумов, а ещё за распространение неправдивой информации могут присудить исправительные работы сроком от одного до двух лет. Максимальным наказанием будет лишение свободы на семь лет.
Как отмечает Пищида, к уголовной ответственности авторы законопроекта предлагают привлекать за систематическую массовую дезинформацию, которая может угрожать национальной безопасности. Санкции увеличиваются в случае использования ботов, фальсификации учётных записей, сговора и пр. Также уголовно наказуемым будет финансирование такой деятельности — до пяти лет.
Едва появившись в открытых источниках, законопроект Министерства культуры вызвал широкую общественную дискуссию. Представители Национального союза журналистов объявили, что он узаконит государственное вмешательство в журналистскую деятельность и ограничит права работников СМИ. Министр культуры Владимир Бородянский заявляет, что законопроект о дезинформации, возможно, будут дорабатывать, но комиссия по журналистской этике требует, чтобы документ разработали с нуля. Высказался также представитель ОБСЕ по вопросам свободы медиа Арлем Дезир. Французский политик подчеркнул, что хотя борьба с дезинформацией и необходима стране, оказавшейся в центре военного конфликта, нельзя ради неё жертвовать свободой слова, вмешиваться в контент СМИ и организацию работы журналистов. Дезир готов провести юридическую экспертизу документа, вероятно, именно об этом пойдёт речь во время его визита в Украину, запланированного на начало февраля.
«То, что государство громко заявило о необходимости борьбы с дезинформацией и продемонстрировало серьёзность намерений, само по себе хорошо, — говорит Галина Петренко из «Детектора медиа». — То, что обычно разрозненные журналисты в результате публикации этого документа осознали необходимость объединиться, чтобы защититься перед лицом нависшей над ними угрозы, тоже плюс. А вот чрезмерно жёсткие санкции и перспективу уголовной ответственности я бы отнесла к минусам, которых, к сожалению, гораздо больше».
Агенты Кремля
Авторы законопроекта настаивают на том, что описанные в нём ограничения будут препятствовать распространению российской пропаганды на территории Украины. Неслучайно в тексте фигурирует военный термин «дезинформация». Но Владимир Пищида уверен, что законопроект угрожает независимости журналистов. «Да, в каждой стране есть некоторые ограничения, введённые государством в информационном пространстве, но в данном случае предполагается мощный государственный контроль, ограничение свободы слова. Подобная практика когда-то существовала на Западе, но это было в прошлом веке, в эпоху холодной войны», — говорит юрист.
В случае принятия документ спровоцирует добровольный отказ прессы от функций четвёртой власти. Галина Петренко называет это «охлаждающим эффектом»: журналисты сознательно будут избегать рискованных тем. При этом побороть российскую дезинформацию таким образом не удастся. Хотя бы потому, что значительная её часть не подпадает под определение, приведённое в законопроекте. Там речь идёт об откровенно неправдивых фактах, а работающие в Украине пророссийские СМИ зачастую прибегают к более тонким манипуляциям.
Более того, Роман Головенко считает, что бороться с российской пропагандой после принятия закона будет труднее, чем прежде, поскольку пропагандисты станут использовать в своих интересах общие настроения медиасообщества, недовольного новыми правилами, прикрываясь таким образом демократической риторикой о свободе слова.
Дымовая завеса
По мнению Галины Петренко, со счетов не стоит сбрасывать и версию о том, что законопроект о дезинформации, вызвавший негативный резонанс, — это отвлекающий манёвр для продвижения другого Законопроекта — «О медиа» (№2693). Уже несколько раз его презентации и обсуждения по времени совпадали с презентациями и обсуждениями законопроекта о дезинформации.
И хотя Законопроект «О медиа» выписан намного качественнее, неоднозначные нормы в нём тоже есть. Например, он предлагает регулировать блогеров наряду с традиционными интернет-СМИ, внося их в реестр единого медийного регулятора — Национального совета по телевидению и радиовещанию. Но Нацсовет с анализом такого объёма данных вряд ли справится. Также документ предлагает обязательную регистрацию в Украине всех иностранных ОТТ-платформ, предоставляющих видеоуслуги через интернет (например, Netflix) и платформ общего доступа к информации (например, Facebook или YouTube). При этом все они должны будут соблюдать украинские требования к контенту (к примеру, квоты на украинский язык). В случае, если условный Netflix откажется регистрироваться, законодатели предлагают Нацбанку заблокировать платежи украинцев на его адрес.
Вкупе с другим зарегистрированным Законопроектом «О налогообложении в Украине иностранных поставщиков электронных услуг» (№2634) это выглядит как протекционистская мера, инициированная крупнейшими отечественными медиакомпаниями. «Мне ничего не известно о том, проводили ли авторы этих норм какой-либо анализ ответных действий иностранных площадок, которые они таким образом собираются регулировать: примут ли иностранцы новые правила игры или уйдут с украинского рынка и как это повлияет на имидж Украины», — говорит Галина Петренко.
Она считает, что вместо разработки новых законопроектов следует сосредоточиться на выполнении существующих статей Уголовного кодекса, предусматривающих наказание за распространение заведомо ложной информации. А ещё — научить госорганы коммуницировать с обществом в чрезвычайных ситуациях. Ведь сегодня, столкнувшись с недостоверной информацией, зачастую они не только не способны внятно изложить свою точку зрения, но и не дают комментариев даже в ответ на настоятельные запросы журналистов.
